Возвращение Рейвенора

И тот человек-то был уже достаточно жутким, но куда хуже было другое… Изображение, когда триптих раскрылся. Пресветлый Трон Терры, это было что-то! Во имя всего святого… впрочем, к святому оно явно не имело никакого отношения.

Подуровни города раскинулись вихрями огней в темноте под железным мостиком. Джайрусу хотелось расслабиться, дать отдохнуть бешено колотящемуся сердцу.

Он достал сверток, который дал ему человек, развернул красную обертку и посмотрел на флект. Это должно подойти.

Впрочем… этот человек… этот велеречивый человек с желтыми глазами. Можно ли доверять человеку, который так просто разбрасывается флектами?

Джайрус взвесил осколок стекла в руке, а затем развернулся и бросил его в темноту за мостками.

— Жаль!

Джайрус обернулся. Желтоглазый сидел на лестнице мостика у него за спиной. Казалось, будто он просидел там несколько часов. Ревок курил лхо-папиросу, вставленную в длинный мундштук, сжатый между его тонкими, затянутыми в перчатки пальцами.

— Так бы все закончилось быстро и аккуратно. Болезненно, конечно, но очень быстро.

Джайрус сжал кулаки.

— Придется теперь по-другому.

— Да что же вы такое… что… что?… - забормотал Джайрус.

— Вы видели слишком много. Слишком. Я секретист. Мне платят за то, чтобы никто не болтал языком. А ваш столь прекрасно аугметизированный язык, Джайрус… скажем так, мне кажется, что он достаточно болтлив.

— Мне заняться этим? — прошептал тонкий голосок.

Джайрус понял, что позади человека стоит кто-то еще. Невероятно худой, невероятно бледный, почти прозрачный.

— Не надо, Моникэ, — произнес Ревок, поднимаясь. — Мне представился шанс потренироваться.

Человек отбросил в сторону лхо-папиросу, убрал мундштук в карман и шагнул к Джайрусу. Едва видимая фигура позади него осталась неподвижной.

— Все действительно могло закончиться быстро, — прошептал человек. — Я имею в виду с флектом. Отличный способ преставиться. Теперь все будет уже не столь быстро. И уж конечно, не будет безболезненным.

Джайрус пригнул плечи и поднял кулаки.

— Еще посмотрим, — ответил он.

Это были самые смелые слова в его жизни. И самые последние…

Человек что-то произнес. Слово, которое не было словом, звук, который не был звуком. Единственный слог.

Джайрус зашатался. Ему показалось, будто бы в лицо ему ударил пневматический молот. Из расквашенного носа брызнула кровь.

— Неплохо, — прошептала едва различимая фигура.

— Получается уже лучше, — сказал человек.

Он одно за другим произнес еще три «не-слова», странно складывая губы, чтобы правильно произносить эти звуки. Джайрус вздрогнул, и что-то сломало его ключичную кость, потом раздробило левый локоть и рассекло правое колено.

Он повалился. Боль была чудовищной. Несколько лет назад его избила бригада, подосланная враждебным кланом. Они обработали его строительными кувалдами. Ему пришлось восемь месяцев проваляться в общественной клинике.

Но перенесенные тогда мучения не шли ни в какое сравнение с этой болью.

Человек возвышался над Джайрусом, который вцепился в его штанину. Человек произнес еще несколько не-слов.

Первое вышибло Джайрусу зубы. Все до единого. Резцы, похожие на осколки фарфора, премоляры, вылетевшие вместе с окровавленными корнями. Лопнул язык. Второе «не-слово» взорвало селезенку. Третье проделало дыру в ребрах и раздавило правое легкое. Четвертое разодрало толстую кишку. Кровь хлынула из Джайруса через всякий естественный выход, который только могла найти.

И последнее не-слово. Почки Джайруса превратились в месиво.

— Он мертв? — спросила неприметная фигура.

- Должно быть, — сказал человек.

Он помедлил и поднял перчатку к лицу, вытирая тонкую струйку крови, сочившейся из его собственной нижней губы.

— Ваша техника становится лучше, — заметил его спутник.

— Практика ведет к совершенству, — ответил Ревок.

Джайрус все еще дергался. Вытекавшая из него кровь струилась сквозь решетку железных мостков.

— Нельзя оставлять его здесь, — произнес человек. — Его раны очень… своеобразны.

— Я его не понесу. Только не я. От него воняет, и к тому же он грязный.

Человек поднял взгляд и позвал:

— Дракс?

На уровне дороги возникла третья фигура. Она была высокой и стройной, но казалась сутулой из-за тяжелых плеч. Грива тонких серых волос обрамляла лицо, которое было удивительно плоским и широким, с крошечными поросячьими глазками и выдававшейся вперед массивной челюстью.

— Мистер Ревок?

— Избавьтесь от него, пожалуйста.

Новоприбывший, Дракс, поспешил спуститься к ним по лестнице. Он был в кожаной, с обрезанными рукавами армейской куртке, застегиваемой на ряд пряжек, а его правую руку целиком покрывала плотная кольчужная перчатка.

— Тогда посторонитесь, мистер Ревок, — сказал он.

Дракс снял с пояса псайбер-манок, размотал серебряный шнур и начал медленно раскручивать его. Манок стал издавать слабый, гудящий шум.

— А вот и они, маленькие красавицы.

Джайрус неожиданно откашлялся кровью и открыл глаза. Он посмотрел на небо.

Последнее, что он увидел, — сотни ярких птиц, падающих на него из темноты, взмахивая стальными крыльями. Это было последнее, что он увидел, поскольку начали они с глаз.