Возвращение резидента. Книга вторая

«Волга», около нее – белая палатка, маленькая, на одного человека, а перед палаткой на траве сидели вокруг попыхивающего самовара четверо – блондинка в красном купальнике, а с нею трое молодых людей, все по виду спортсмены, уже успевшие порядочно загореть.

Поздоровались, познакомились. Имена мужчин Брокман не запомнил. Девушку звали Нина.

Он присоединил свои запасы к их закускам. У них была и водка, но Брокман выпить отказался, сославшись на то, что завтра ему надо иметь ясную голову. Ему налили в большую фаянсовую кружку кипятку из самовара, а Нина предложила взять из жестяной банки пакетик для разовой заварки. Она распечатала опоясанную бумажной лентой коробку с мармеладом.

Молодые люди выпили водки и с аппетитом начали есть. Брокман от них не отставал, хотя водки и не пил.

Поглядев на «Волгу», он спросил у Нины:

– Это ваша?

– Да.

– Вы издалека?

– Ленинград.

Первой буквой номера на машине была «Л».

Закусив, все стали пить чай. И все, как и Брокман, брали пакетики для заварки и мармелад из коробки.

Начинало темнеть, когда Брокман взял свой портфель и поднялся.

– Ну, мне спать пора. Рано вставать. Спасибо вам большое.

– На здоровье, – сказала Нина. – Завтра приходите, опять чайку попьем.

Вернувшись к машине, Брокман расстелил брезент на траве, но тут же передумал. Он беспокоился за «Спидолу».

Если лечь под открытым небом, а рацию оставить в машине

– это рискованно: машину легко открыть, а мелкие воришки, специализирующиеся на кражах из автомобилей, есть в любой стране. Положить «Спидолу» под брезент и спать на ней, как на подушке, – это тоже ненадежно. Поэтому Брокман решил спать в машине.

Чтобы утром не иметь вид бездомного английского нищего, ночующего на скамье в Гайд-парке, он разделся до трусов, приспустил стекла, откинул спинку переднего сиденья, положил портфель со «Спидолой» под голову, укрылся лодочным чехлом и уснул под тихий плеск воды, доносившийся с пляжа.

Проснулся он от птичьего гомона в половине пятого. И

первое, что обнаружил – портфеля со «Спидолой» под головой у него не было. Пропала рация.

Знакомый ветерок опасности дунул ему в лицо. На плохой сон он никогда не жаловался, но спать так крепко, чтобы не услышать, как у тебя из-под головы вынимают подушку, – на это он способен не был.

Неужели та сероглазая дала ему в мармеладе снотворное? Значит, он давно на крючке? И ему таким способом дают понять, что его намерения относительно квартиры

Нестеровых известны?

Чепуха какая-то. В это он не мог верить.

Брокман пошел на полянку, где они вчера пили чай.

Машина и палатка стояли на месте. На кусте орешника были развешены красный купальник и лифчики сероглазой блондинки. Полог палатки был застегнут, но Брокман, заглянув в щелку, увидел спящую Нину.

Он выбрался из кустов на берег.

Река и пляж были еще пустынны, только какой-то поджарый старик делал зарядку в ста метрах от него.

Брокман искупался. Вода была холодная, как раз такая, какую он любил и в какой ему давно не приходилось плавать. Выйдя на берег и обсохнув, он почувствовал облегчение. И ясно осознал, что надо доводить дело до конца, независимо от того, кто взял у него «Спидолу» – контрразведчики или случайный воришка. Он не допускал, что это контрразведка, – зачем так грубо работать на полпути?

Когда плавки высохли, он оделся и поехал в город. В

начале шестого позвонил Нестеровым из автомата неподалеку от их дома. Телефон по-прежнему молчал. И

Брокман, повесив мерно сигналившую трубку, отбросил последние сомнения. Пришло время действовать.

Машину, как было намечено вчера, он оставил у первого подъезда, ближнего к выезду со двора. Квартира № 57 была в третьем подъезде на третьем этаже.

Брокман поднялся по лестнице не торопясь. Открыл один замок, другой – вполне спокойно, как будто уже не в первый раз приходил в эту квартиру. Тревоги он не боялся

– ему было сказано, что никакой оградительной сигнализации тут нет. Войдя, запер оба замка и накинул цепочку.

В квартире было душно. Он обошел комнаты, заглянул в кухню. По всем приметам, хозяева уехали недавно, но уехали не на один день: в двух комнатах кровати, шкафы и кресла были наглухо укрыты линялыми покрывалами явно не парадного назначения. Настенные часы в гостиной стояли.

В кабинете Брокман снял пиджак, повесил на стул и приступил к тщательному осмотру.

Прежде всего, конечно, стол и секретер. В секретере должен быть несгораемый ящик – вот он. Ключа от него заполучить не удалось, но его можно легко открыть.

Однако нужно все-таки поискать ключ.

Брокман хорошо был обучен делать обыски незнакомых помещений, не оставляя собственных следов.

Минут через десять он нашел ключ от ящика.

Прежде чем сфотографировать лежавшие в нем бумаги, он сделал два снимка самого ящика – с закрытой дверцей и открытой. Вроде того, как во время войны летчики для документальности фотографировали сначала сброшенные ими бомбы, летящие на цель, а затем эту цель после бомбежки.

Он работал, можно сказать, без всякого волнения. Даже полюбовался обнаруженным в ящике перстнем и примерил его – он был в самый раз на его мизинец.