Возвращение (СИ)

— Вот мы и встретились с вами, Елена Александровна. Недолго пришлось ждать. Я вижу легкую тень недоумения на вашем лице. Газ «Норд-Оста»! Слыхали о таком? Да куда вам. В том году вы едва пешком под стол ходили. А мы, вот, грудью стояли на защите конституционного строя и территориальной целостности… Да-с. Ну, не будем время терять. Люсенька, шприц подай, пожалуйста.

Взяв шприц, Плещеев закатал рукав лениной блузки и быстро нашел вену.

«Сыворотка правды. Даже я знаю, что она действует не на всех. Но прежде всего — купировать».

Лена вошла в режим «акупунктуры» и нашла ближайшие к месту укола точки. Начала мысленно имитировать нажатие последовательно в каждую из них. Одновременно почувствовала, что сыворотка пошла по вене. Визуально ее действие выглядело как бледновато-серый налет на розовой, видимой «физическим» зрением коже. Точнее — под ней. Лена продолжала давить на выбранные точки. Налет дошел до невидимой границы, чьими «сторожевыми башнями», образно говоря, выступали акупунктурные точки. Откатился, снова надвинулся; отхлынул; и так раз за разом, как морские волны на берег, с частотой два-три наката в секунду.

Наконец, Плещеев выдавил остаток жидкости из шприца, выдернул его и передал подельнице. Лена перестала «давить» на точки, но продолжала отслеживать серый налет. Он так и колыхался, волнообразно, внутри очерченных ему границ.

«Как бы теперь поаккуратнее симулировать энтузиазм и преданность собаки, виляющей хвостом. Ведь Карлова не только гипнотизер, но и психолог, кажется с клинической специализацией. Если так, то вряд ли удастся ее обмануть».

Лена ушла в себя на мгновение, и вдруг обратила внимание на странное жжение в районе шеи. Инстинктивно сфокусировав внимание на источнике раздражения, девушка вошла в режим «считывания данных» или «сканера», как чаще всего она стала теперь называть свою способность.

«Ох, вот это новость… Дважды я дура, что понадеялась на свои дары. Мало того, что о Карловой мы наверняка знаем ничтожно мало, да тут еще и ее начальник… Стоп. Сосредоточиться и отсканировать максимум информации, обдумывать потом будем. Ошейник подавления, вшит в воротник… Плещеев, впрочем, не особо надеется на него в моем случае, поэтому и сыворотка правды. Стоп! Не только это. Он не хочет светить перед Карловой всю эту технику. Газ… Это не фентанил, с „Норд-Остом“ ничего общего. Тоже для Карловой легенда. Газ — неземного происхождения, его формула Плещееву неизвестна. Что по планам генерала относительно допроса? Он не готов полностью доверять, в моем случае, ни сыворотке, ни ошейнику. Симуляцию будет проверять жестко, но втайне от Карловой. Понуждая к действиям сексуального характера, от них не останется следов, но наивный симулятор перед лицом такого унижения наверняка расколется. Плещеев знает, что нас не готовили для работы под прикрытием. Это там люди готовы на все ради выполнения задания. Причем, не только женщины, но и мужчины. Ведь информаторы-то могут попасться всякие, разные. „Голубые“, „красные“… „розовые“ то есть. Поэтому и такую тренировку проходят будущие агенты. Жесткую… Но до этого еще надо дожить. Выбросим пока все из головы и сосредоточимся на допросе. Пожалуй, буду вести себя так, если бы со мной беседовал отец. Так будет правдоподобнее… Теперь что по истории? Откуда у Плещеева газ и ошейник. Та-ак… Пришельцы. Не работорговцы. Экспериментаторы-вивисекторы. Ищут подопытный материал, по которому не нужно отчитываться перед надзорными органами. Оставили Плещееву технику, материалы. Дали задание искать и похищать одаренных молодых людей, юношей и девушек. Обещали вскоре вернуться, но уже десять лет как от них ни слуху, ни духу… На этом вроде как все, ничего больше не выжать из ошейника».

Лена вышла из транса и взглянула на Плещеева так, как если бы увидела его первый раз в жизни.

Аксиньино, десять лет назад

— Господин профессор, не извольте беспокоиться, все сделаю в лучшем виде! — подполковник Плещеев так и стелился перед космическим гостем. Его собеседник, аграф, выпускник Имперского университета по кафедрам ноомедицины и ксенобиологии, профессор Кораф снисходительно покачивал головой.

— Славно, славно… Есть еще вопросы, серв Герман?

— Никак нет, господин профессор.

— Очень жаль, серв Герман, очень жаль. Неужели рабский имплант напрочь отшиб тебе последние крохи интеллекта? — Кораф стрельнул глазами в сторону своего ассистента. Тот подобострастно хихикнул. — Ты должен знать, серв Герман, что всякий метод… — Кораф поднял вверх свой тонкий холеный пальчик.

— … работает только тогда, когда известны его границы! — тут же продолжил ассистент.