Возвращение (СИ)

— Да, безусловно! Сейчас Вы все узнаете! Вот, например, Вы знаете, что я нахожусь здесь не по своей воле? — я решила начать издалека для пущего убеждения. Нервный тип покачал головой, глядя на меня слегка выпученными глазами.

— Вот! — торжествующе подняла вверх указательный палец и добавила: — Меня здесь удерживают силой принуждения! И помыкают! Вы знаете, что иль Ратмир…. - я сделала загадочную паузу, заломила руки, исказила лицо личиной рыдания и даже хлюпнула носом, потому что выдавить настоящую слезу у меня не получилось. — Он… Он злодей! Он заставляет меня выйти замуж…

Говорила я почти правду или, возможно, во мне, наконец, проснулись актерские таланты, но получилось убедительно. Кажется, визитер проникся и теперь сочувственно смотрел на меня, сжимая костлявые кулаки.

— И… я бы не хотела, чтобы пострадал кто-то еще. А в Вас я вижу хорошего человека. — Мило улыбнулась и пристально посмотрела в светлые, почти прозрачные, глаза, а он немного побледнел.

— Что Вы хотите этим сказать? — прошептали синеватые губы.

Я закрыла глаза руками, собираясь с мыслями, и выпалила:

— Возможно, я не должна Вам об этом говорить. Но я не смогу простить себе, если с Вами случится страшное.

— Что?!

— Ратмир… он не прощает. А в прошлый раз кортеж доставил ему костюм не того размера и рябчиков не первой свежести…

— Но мы не возим на такие расстояния рябчиков! — попытался найти рациональное зерно незнакомец.

— Да?.. Тогда я теперь точно знаю, куда подевался наш прошлый повар, — всхлипнула я, подстраиваясь под вновь открывшиеся факты.

— И куда же? — проявил любопытство мужчина.

— Только, пожалуйста, не выдайте меня! — сложила я руки в мольбе. — Но у нас вокруг поместья очень много странных холмиков… Свежих!

После этого, незнакомец побелел под цвет снега и мне стало его жалко. Но еще жальче свою будущую загубленную девичью честь. Поэтому я вздохнула и продолжила устрашение:

— Да. Все именно так, как Вы поняли. Знали бы Вы, какие стоны доносятся по ночам из подвала… И Ратмир как раз сегодня с утра был в буйном настроении. Он уже не раз говорил, что попадись ему посыльный… — я перешла почти на шепот, — то… последнее, что тот увидит, это — злосчастный костюм, в котором он отправится в последний путь, накрывшись ковром, порченным мышами по дороге…

— Ах! — только и смог вымолвить несчастный, а я дожала:

— И заставит есть тухлых рябчиков!

— Но мы не возим рябчиков! А костюм можем поменять! — пытался сгладить ситуацию мой собеседник.

— Поздно! — трагично изрекла я. — Его уже не установить… Он, если заведется, то пока на ком-то не отыграется, не остановится! И эти крики по ночам… Неужели Вы хотите доказывать ему, что ковер испортили не ваши мыши, будучи привязанным к стулу в подвале?

— Но у нас нет мышей в кортеже! — никак не мог смириться со страшной информацией мужчина.

— Не важно. Вы поймите, больное воображение иль Ратмира не исправить. Этот человек нуждается в помощи, причем в серьезной. Нужно было приглашать лучших профессоров, чтобы назначить лечение, но кто же поедет в такую глушь?

Мы немного помолчали переваривая информацию. Посыльный обдумывал свою будущую судьбу, а я впечатлялась, на какие выкрутасы оказался способен мой скромный язык, лишь дело коснулось злосчастных платьев.

— Что ж, если все так, как вы говорите… — наконец, вымолвил он со вздохом и промокнул испарину на лбу аккуратно сложенным белоснежным платком, — то мне, пожалуй, лучше действительно не показываться на его глаза…

— Верное решение! — подбодрила его я и подмигнула. — Он долго приходит в нормальное состояние разума. Знаете, по сути это просто умственно… эмоционально… страдающий человек… Отложите прибытие кортежа на максимально возможное время! А лучше — смените работу!

Посыльный кивнул и поспешил больше не появляться около дома. Он убрался тихо и незаметно, а я с чувством выполненного долга по защите своего женского достоинства приступила к сбору образцов среди ближайших кустарников. Поющие лягушки привлекли мое внимание. Дойдя до декоративных прудов в саду около поместья, я выловила парочку руками, не совсем подобающе для приличной девицы раскорячившись над тухлой водой. Холодные твари выскальзывали из ладоней, оставляя после себя дорожки слизи, дрыгали лапками, пытаясь вырваться из захвата и снова плюхнуться в застойную жидкость. Я изо всех сил пыталась удержать хотя бы одну, вторую отложив на траву. С виду земноводные твари казались самыми простыми лягушками. Буро-зеленое тельце, вертикальный зрачок, большая пасть, сильные лапы, слизь. Внезапно пальцы нащупали какую-то шероховатость снизу.

Перевернув тварь (на этом Клозель бы нахмурилась и поправила — божественное творение), я с любопытством вгляделась в светлое брюшко. Я снова погладила животное пальцем, кожа здесь явно отличалась. Повертела и покрутила лягушку так, чтобы лучи света упали вскользь. На гладком с виду брюшке явственно проступали ячейки. Это была ничто иное как… чешуя. Чешуя? У лягушки? Разве такое бывает? Чешуя присуща следующему в эволюции организму — ящерам.