Возвращение (СИ)

Я отталкиваю стоящего передо мной темнокожего парня и одним прыжком взлетаю в ринг. Публика восторженно ревёт! Хлеб какой-никой у народа есть, а тут ещё и зрелище обещается.

Я скидываю робу, оставаясь, как тут положено, в штанах и ботинках. Моррис заползает на ринг следом и зашнуровывает мне перчатки, продолжая бормотать, что зря я это затеял. Я же сверлю яростным взглядом лениво прогуливающегося в своём углу Редфорда, уже представляя, как его физиономия превращается в кровавую маску. Наконец рефери приглашает нас в центр ринга. Что? Пожать перчатки? Да пошёл он в жопу!

- Ты покойник! - рычит Редфорд, обдавая меня запахом гнили.

В ответ я обдаю его взглядом, полным презрения.

Звучит гонг, следует команда Паттерсона: 'Бокс!', и я... Нет, не прыгаю на соперника с отчаянным самоубийственным воплем, а моментально включаю режим хладнокровия и повторяю действия Шульмана. Еврейчик тогда выбрал единственно верную тактику, но чего-то ему всё же не хватило.

На что способен Редфорд - я представляю, и свои возможности знаю. Окажись мы на татами, я бы с этим громилой разобрался в два счёта, здесь же, работая по правилам бокса, итоговый исход представляется неоднозначным. Но внутри меня зреет уверенность, что я сумею оказать достойное сопротивление этому амбалу.

Ростом я чуть повыше Шульмана, но всё равно разница в габаритах впечатляет. Однако длиной рук почти не уступаю Редфорду, чем умело пользуюсь в первые минуты боя. Соперник, похоже, сообразил, что ему придётся за мной так же побегать, как и за Шульманом, посему он активно пытается зажать меня в угол и произвести действия насильственного характера. Но я продолжаю играть в недотрогу, отскакиваю, кружу вокруг, отстреливаюсь джебами, в общем, реализую на практике девиз ещё, скорее всего, пребывающего в детском возрасте Кассиуса Клея, он же будущий Мохаммед Али: 'Порхай как бабочка - жаль, как пчела'.

Задуманное приносит первые плоды - под правым глазом Редфорда набухает кровоподтёк. Лишь бы хватило сил на все шесть раундов. Звучит гонг, я опускаю руки и тут же вижу, как мне в голову летит правый прямой. В последний миг отклоняюсь, одновременно поднимая левое плечо, однако удар хоть и не в полную силу, но всё равно доходит до цели. В голове вспыхивает молния, на мгновение перед глазами всё плывёт, в ушах звенит, ноги подгибаются, и я опускаюсь на одно колено. Как сквозь туман вижу перед собой Паттерсона, губы его шевелятся, постепенно слух и зрение проясняются, лицо рефери вижу чётче, слышу крики зрителей и наконец, различаю голос Паттерсона:

- ...можешь продолжать бой?

Трясу головой, собирая мозги в кучу. Пытаюсь встать на ноги и чувствую, как меня ведёт в сторону. Паттерсон, вздохнув, машет руками - бой окончен. Публика ревёт, на физиономии Редфорда торжествующая ухмылка, однако окончательное решение должен принять Диксон. Он подзывает рефери, что-то шепчет ему на ухо, тот сквозь толпу протискивается обратно в ринг и... поднимает мою руку. На мгновение в цеху повисает недоумевающая тишина.

- Поскольку один из боксёров нанёс после гонга удар, повлекший невозможность продолжения боя, то победа согласно правилам присуждается его сопернику.

Редфорд ревёт, как раненый зверь, кидаясь к нам с налитыми кровью глазами. Он готов порвать на куски и рефери, и меня. Паттерсон испуганно отступает, а я, собравшись с силами, встречаю громилу апперкотом правой. Тот словно натыкается на стену, после чего кулем сваливается на канвас.

Зал взрывается криками, быстро пришедший в себя Паттерсон командует зекам, и они за руки и за ноги вытаскивают так и не пришедшего в себя Редфорда. Я спускаюсь вниз, чувствую, как меня хлопают на спине. Моррис с довольной улыбкой во всё лицо помогает снять перчатки и показывает свёрнутые купюры.

- Здесь почти три сотни баксов, - кричит он мне на ухо.

Натягиваю робу и прячу деньги в карман. Сейчас мне хочется только одного - быстрее выйти на свежий воздух, чтобы проветрить всё ещё чугунную голову. Выхожу с толпой зрителей, им в цеху делать больше нечего, шоу окончено. В основном слышу поздравления, хотя доносятся и оскорбительные выкрики. Но сил искать этих 'смельчаков' и разбираться с ними уже нет. Мы отходим в сторону, я прислоняюсь спиной к кирпичной и влажной стене цеха. Моросит мелкий дождик, который в другой раз я бы назвал противным, но сейчас он приносит облегчение. В голове постепенно проясняется.

- Здорово ты ему заехал, - говорит Моррис, всё ещё улыбаясь во весь рот. - Я бы с тобой прошёлся до блока, но мне до отбоя нужно успеть в прачечную, я сегодня в ночную смену.

Оставшись один, закрываю глаза и дышу полной грудью. Минут через пять чувствую, что почти в норме, и медленно двигаюсь в сторону своего блока. Вокруг никого, никому не хочется мокнуть под дождём.

Интересно, этот бой будет иметь последствия? Попробует Редфорд найти меня и разобраться? Я-то на него уже если и злился, то не так сильно, когда выскакивал на ринг. Мой апперкот, отправивший Редфорда в нокаут, снизил градус напряжения.