Возвращение (СИ)

Но... я не могла. Не знаю почему я осталась лежать безвольным мешком картошки на палубе парусной лодки. Внутри играло малодушие и надежда на пресловутые два дня. Разве что-то хорошее могло случиться за это время? Я не надеялась на внешние обстоятельства, нет. Я знала, что должна отыскать что-то внутри себя. То, что так долго ускользало от моего взгляда. Пряталось за мириадами чувств. И иногда выглядывало из кромешной тьмы слабым лучом света.

Глава 32 - Месть инквизиторов.

Нахождение в сыром и затхлом подвале сил не прибавляло. Однако относительная тишина и полное одиночество дали мне возможность немного вернуться в чувство. Точнее, возвратить на место растерявшиеся в хаосе мыслей эмоции и ощущения своего тела. Я уже могла свободно передвигаться, хотя голова продолжала кружиться и побаливала. Сотрясение мозга, скорее всего. Боюсь представить, что у меня на лице. Но на ощупь нос на месте, правда, переносицу пронзает боль, если коснуться. Ну и гематома на лбу. По сути, мелочи, если получится сохранить жизнь.

Иногда на меня накатывал приступ паники, как на загнанного в ловушку зверя. Хотелось метаться, стучать в стены и дико орать. Но я сдерживала себя, понимая, что в моей тесной клетке с маленьким окном под потолком, сеном в углу вместо кровати и горшком (вероятно, надо сказать инквизиторам спасибо, что не лишили ведьму этой важной детали), это будет совершенно бессмысленно. Паника отступала, сменяясь каким-то глухим равнодушием. Горьким сожалением, что все могло сложиться иначе, принимай я другие решения.

Потом и оно проходило, и я просто сидела, уставившись в одну точку. Мысли, как и чувства, казалось, окончательно покидали мою больную голову.  К середине следующего дня я поняла, что надо действовать. Нет, я не могла разрушить стены или подраться со здоровым мужиком, что приносил мне скудную еду. Я должна была что-то понять. Я много думала о Ратмире. О Рэме, что по моей милости оказался заключен в Академии. И понимала, что не могу оставить это сейчас таким... незавершенным. Много дел не сделано, много открытий я не успела совершить. Не сказала главные слова человеку, с которым оказалась по-настоящему счастливой. Неважно, что он что-то скрыл. Как ни странно, но именно с мужем я себя чувствовала спокойнее всего.

Страх смерти отступил. Словно и не было её вовсе. Словно это было... так много раз, что одним разом больше, одним меньше - не важно. Важно было другое - не упустить снова шанс осознать. Какие-то простые вещи. Которые все время ускользали от моего внимания, словно резвые солнечные зайчики, убегающие по стене. Почему-то именно сейчас они подобрались ко мне ближе всего. Я это чувствовала, а вот объяснить не могла.

Раз за разом я возвращалась к словам Мартимуса в бесплодной попытке сложить его слова в целую картинку и вывести знаменатель. Я никак не хотела принимать его многочисленные намеки на наше предшествующее знакомство. И все же мои чувства, ощущения подсказывали, что он прав. И эти небесно-голубые и при этом ужасающе холодные глаза встречаются на моем жизненном пути не первый раз. Странный дом в столице... Я знала то, с чем не сталкиваясь в своей жизни. Неужели, что-то было до нее? Эта мысль казалась настолько безумной, что сознание раз за разом гнало её прочь.

Попробовала сосредоточить все мысли на Ратмире. Это было не сложно, ведь его образ и так настойчиво лез мне в душу без спроса. Я думала о нем, хотела вновь ощутить прикосновения пальцев, глубокий взгляд, слова добрые или колючие... любые. Он был вправе всерьез обидеться на меня. Уверена, ни мне, ни ему это не принесло бы облегчения.

Мне даже казалось, что я зову его, прошу о помощи, успеть как можно скорее. Что еще я могла сделать? Обращаться мысленно в глупой надежде, что мои слова как-то отзовутся в его душе незримыми связями, натянутыми нитями, пламенеющими отголосками. Но как бы я не молила, разум неумолимо понимал, что найти затерянную в лесу деревянную церквушку, где меня держали, так быстро ему не под силу. А значит все, что я поняла и узнала, почувствовала... так и останется... со мной.

Глухая злость на фанатиков вскоре закрылась туманным пологом спокойствия. У этих людей была своя правда, в которую они верили и которой следовали. Так было во все времена. Просто мне не посчастливилось оказаться на другой стороне. Такова воля случая - ничего больше. Никаких личных переживаний, я - лишь винтик большого механизма столкнувшихся убеждений.