Возвращение Томаса. Башня-2 (сборник)

Олег положил палец на спусковой крючок, хмурый взгляд его зеленых глаз встретился с ее глазами, яркими, сверкающими, как утренние звезды.

– Плохо он вас воспитал, – произнес он обрекающее. – За что будет наказан и сам.

Томас спросил обеспокоенно:

– Олег, Олег… Не станешь же ты стрелять в женщину?

Ее прекрасное лицо полыхало гневом, дивные глаза расширились в презрении.

– Он только пугает, – выкрикнула она бесстрашно, – он не посмеет…

– Мне все дозволено, – ответил Олег хмуро.

Сухо щелкнуло, от сильной отдачи руки с арбалетом вздрогнули. Толстый металлический болт ударил ей в ложбинку между грудями, разорвал плоть. Баронетка отшатнулась, рот ее открылся, мгновение пыталась поверить в невероятное, затем пронзительно вскрикнула. Стальной прут раздробил кости грудной клетки, разорвал сердце и, перебив позвоночный столб, пригвоздил не защищенное доспехами тело к стволу.

Под непонимающим взглядом Томаса она дернулась, но железный штырь держит прочно, тело обвисло, однако продолжала смотреть на Олега полным ненависти и непомерного изумления взглядом.

Томас ахнул, перевел взгляд на женщину, снова на Олега. Сглотнул все слова, что рвутся наружу, теперь уже бесполезные, после паузы спросил хриплым голосом:

– А это как… когда все дозволено?

Олег помолчал, не отрывая взгляда от умирающей женщины. В глазах отшельника рыцарь увидел темную боль и вселенскую растерянность.

– Тебе лучше не знать, – ответил он глухо. – Ты счастлив, идешь по узкому коридору.

Томас нахмурился такой похвале, лучше бы плюнул в рожу, пойми этих язычников, снова посмотрел на женщину, глаза начали мутнеть, но она продолжала смотреть ненавидяще, с вызовом.

– Господи, отпусти ей грехи, – взмолился Томас. – Ибо не ведала, что творила, как все женщины. Сказано, дуры, а с дур какой спрос?

– Да еще и красивая, – поддакнул Олег. – Не дергайся, простит. Он всегда прощает. Возьми арбалет, в твоем мешке места больше. Пригодится.

Томас оглянулся еще пару раз, хотел было слезть и закрыть ей глаза, потом подумал, что вороны все равно выклюют, им тонкие веки не помеха, да и слезать с коня, потом снова залезать, ладно, принял арбалет и, уложив в мешок, пустил коня вслед за отъезжающим Олегом.

– Ты прав, арбалет просто чудо.

Глава 10

Дорога пошла с холмов, далеко впереди на горизонте медленно поднимается белокаменный город с красными черепичными крышами. Очень уютно устроился в зеленой долине, мирный и процветающий, хотя благоразумно вдвинулся в излучину широкой реки, чтобы та защищала с трех сторон, а с четвертой – высокая каменная стена и две сторожевые башни по обе стороны широких ворот.

Кони, чуя отдых, пошли галопом, город с готовностью ринулся навстречу. Ворота, как обратил внимание Томас, распахнуты, стражей нет, а по ту сторону городской стены вздымается цветной базар, множество лавок с товарами, склады, конюшни, оружейные. Булочные, а также кабаки для тех, кто спешит расстаться с вырученными деньгами.

Выше по холму здания почище и поблагороднее с виду, а на самой вершине угрюмого вида замок, явно тут могучий лорд, благодаря защите которого и возник сам город. Двумя ярусами опускаются строгого вида здания, в которых можно заподозрить как меняльные конторы, так и ссудные кассы.

Томас поморщился при виде небольшой каменной церкви, слишком простой и невзрачной для такого богатого и яркого города.

– Не очень думают о душе, – проворчал он с угрозой в голосе. – А Дьявол ищет любую щель…

– Тебе бы в проповедники идти, – посоветовал Олег.

– Почему? – угрюмо осведомился Томас.

– Да так, – ответил Олег с неопределенностью в голосе, – ты крючком вязать не пробовал?

– Нет, – ответил Томас, – только спицами. Да и то самую малость, у нас спицами вяжут теперь только пастухи.

– А у нас бабы, – заметил Олег.

Томас посмотрел с недоверием, нахмурился.

– Оскорбить хочешь?

– Зачем? – удивился Олег. – Правда. Многое из того, что придумывают мужчины, потом начинают делать женщины. Не сразу, а так. Со временем, постепенно. Хорошо, что хоть до сих пор не воюют.

Томас расхохотался.

– Скажешь такое! Или это ты так шутишь?.. Во имя женщин можно воевать, верно, но не могу представить, чтобы женщины когда-то начали воевать!

Он откинул голову назад и беспечно расхохотался идиотскому предположению, подставляя красивое лицо солнцу.

Олег долго ехал молча, конь встряхивал гривой, присматриваясь к приближающимся воротам. Томас косился на калику, у того сурово двигаются брови, складки на лбу то углубляются, то идут вширь, а глаза поблескивают загадочным зеленым огнем.

– А вообще-то… – проговорил он задумчиво.

Томас начал вслушиваться, но калика снова впал в глубокую задумчивость. Томас сказал раздраженно:

– Ну крякай дальше, что у тебя, язык в узел затянуло?

Олег встрепенулся, глаза уставились в Томаса с таким удивлением, словно увидел рыцаря впервые.