Возвращение царя обезьян

– Я – царь обезьян! – уже совершенно твёрдо заявил Укун.

– А теперь ты? – Старая обезьяна приподняла бровь, обращаясь к Хануману. – Вождь, который привёл нас сюда! Ради чего ты дерёшься, разрушая дворец на тридцать шестом небе?

– А я дерусь, чтобы понять, кто я, – всхлипнул он и смахнул слезу.

По залу пронёсся невнятный ропот. Бессмертные удивлённо переглянулись.

– Разве ты не знаешь, кто ты? – спросила бабушка Бонобо.

Хануман поднялся на ноги, равнодушно взглянул на своего недавнего противника, огляделся по сторонам:

– Я думал, что знаю. Даже сейчас мой разум говорит мне, что я – Сунь Укун, прекрасный царь обезьян! Но другие имена, прозвучавшие здесь из уст желтоволосой женщины, смущают мой утомлённый разум. Имя, которым назвал меня насмешливый самозванец, считающий себя Сунь Укуном, отзывается во мне и зовёт меня вернуться в мой дом, который я утратил. Но где этот дом? И кто я? Я хотел понять это в битве или забыть об этом, навсегда признав себя царём обезьян. Но я не достиг ни успеха, ни просветления. Я – безумец, разрушивший чужой дворец и подставивший свой народ! Или твой народ, – со слезами на глазах обратился он к Укуну. – Прости меня, агрессивный царь, и вы, обманутые мной обезьяны, ведь я сам обманут собой, как обманывается мотылёк, влетая в пламя свечи!

Ольга демонстративно закатила глаза вместе с Ша Уцзином и Чжу Бацзе. Опять это пышное суесловие на пустом месте. Мало им было одного Укуна, так теперь ещё и Хануман туда же! Сколько можно-то, а?

– Я очень извиняюсь, бабушка Бонобо, – сказала блондинка, осторожно подойдя к пожилой обезьяне. – Не то чтобы я непременно хотела вмешаться в этот увлекательный диалог, но…

Бонобо заинтересованно наклонила голову.

– Я просто подумала, если Хануман не уверен, что он Хануман, может быть, мы позвоним по видеосвязи Раме? Они увидят друг друга, поговорят, споют, спляшут… Вдруг что-то да прояснится? Здесь ловит Интернет?

Она поводила телефоном из стороны в сторону, подошла к стене, к разрушенному золотому трону…

– О, смотрите-ка, трон раздаёт вайфай!

Все умилились, хоть большинство и не понимало, о чём речь.

Однако позвонить принцу Айодхьи было не так-то просто. Его контактов у Ольги не было. Контактов Ситы тоже. Поэтому пришлось набрать Ракшасу. Но эбонитово-чернокожий людоед тоже не знал их телефонов, поэтому послал своего отпрыска за мамой, а сам тем временем решил поболтать со своей учёной подругой о выдвинутой Гарвардским университетом теории противовоспалительной еды (к которой, кстати сказать, относятся обыкновенные помидоры) и о том, насколько сомнительно заявление: «Ешь помидоры – победи воспаление». А потом внезапно отключился, и вот уже Ольге с экрана счастливо (и, как ей показалось, немного обкуренно) улыбался Рама.

– Э-э, здрасте, Рама!

– Хари Рама, – поплыл вбок абонент.

– Как там Сита? Привет ей. Вы её ещё не убили в очередной раз? Не убивайте, она хорошая. А у нас тут вроде как Хануман нашёлся! Ну, мы так думаем. Конечно, полной уверенности нет. В общем, и мы сомневаемся, и он сам ещё больше сомневается. Вы не посмотрите поближе? Можете его опознать?

Она подошла к Хануману и сунула ему под нос смартфон.

– Только не разбей, пожалуйста, – на всякий случай попросила она. Мало ли чего можно ожидать от сумасшедшего демона-обезьяны с расстройством личности…

Рама счастливо закричал, что наконец-то нашёл своего друга и слугу, великого Ханумана!

Хануман растерянно моргал – лицо Рамы было ему явно знакомо, но вспомнить всё до конца почему-то не удавалось, но…

Вспомнить всё ему помог удар по голове! Царь обезьян, утомившийся сидеть без дела, просто приложил его посохом так, что у Ханумана из глаз посыпались золотые искры. Он устоял на ногах, покачиваясь, закашлялся и выплюнул на пол комок чёрной шерсти.

– Лисья шерсть! – брезгливо поморщившись, заявил разбирающийся в таких вещах Сунь Укун.

А индийский бог меж тем блаженно заулыбался.

Рагхупати Рагхава Раджа Ра-ам! –

запел он, поставив булаву на пол и утирая счастливые слёзы свободной рукой.

Патита Павана Сита Ра-ам!
Рама Рама Джей Раджа Ра-ам!
Рама Рама Джей Сита Ра-ам!
Слава богу Раме,
Жемчужине династии Рагху!
Слава хранителю души,
Возлюбленному Ситы!

– Только не это… – простонала Ольга, затыкая уши.

Бабушка Бонобо пустилась в танец первой. Обезьяны танцевали. Бессмертные танцевали. Китайские демоны тоже танцевали. Даже Сунь Укун и тот слегка пританцовывал.

А потом распахнулись двери, и всё пространство залило солнечным светом. Люди, звери, демоны и бессмертные дружно зажмурились. А когда вновь открыли глаза, увидели длинную тень, раздался стук копыт, и Нефритовый император въехал в тронный зал на золотом коне. Он молча проехался к центру помещения, конь, сияя в закатном солнце, преклонил колени, чтобы императору было удобней ступить на мраморный пол.