Возвращение в Арканар

Хранителем музея СГБ Джереми стал несколько лет назад. Стосковавшись по хоть какому-нибудь стоящему делу, он взялся за музей с кипучей энергией. Сменил экспозицию. Оборудовал «Оружейный зал», разместив там богатейшую коллекцию оружия СГБ. Ту самую, что его предшественники уже полсотни лет держали в запасниках, полагая, очевидно, никому не интересной. Коллекцию пришлось долго приводить к кондиционному виду, так что практически ежедневно Тафната видели с каким-нибудь невообразимым стволом. Не прекращая разговора, он разбирал, чистил, смазывал… На особо реликтовые экземпляры уходило несколько часов. Дольше всего Тафнат провозился с чахлым пистолетом «Веблея» конца XIX века. Лишь через неделю он обнаружил, что перед разборкой, пистолет полагалось растянуть, как гармошку.

Джереми даже выписал самый настоящий тренажёр-симулятор «Пандора ВР-9». Пете пришлось его вначале устанавливать, а потом зачем-то перепрограммировать под обстановку земных городов. С тех пор Ангелов здесь не бывал, но слышал, что посетители валят валом. И на оружие, и на аттракцион. Странный, правда, говорят, народ — все больше с чёртовой дюжиной в индексе.

«Ага, небось пока я систему налаживал, кто-то тише воды был. Феодал!», — тяжело ворочалось в невыспавшихся мозгах.

Порывшись среди экспонатов, Джереми вручил Пете тяжёлый автоматический пистолет и впихнул в дверь с черепом и костями. Оглядевшись, Ангелов обнаружил, что оказался на улице — причём зачем-то с оружием в руках. Рассеяно моросил дождь, куда-то шли люди, доносились обрывки разговоров. В следующее мгновение всё изменилось. С подлетевших флаеров посыпались неприятные люди с автоматами, загремели выстрелы. Петя, застыв, смотрел, как оседает на землю молодая красивая женщина. Потом крепко сжал пистолет и начал стрелять. Куда-то бежал, что-то кричал… И наступила темнота. Звенело в ушах, сердце билось где-то в горле. Приоткрылась дверь.

— Выходите, Пётр Рупертович.

Петя всё ещё немного злился на Джереми и на себя («Не разобрать симуляции! Позорище!»). Однако в целом он был доволен:

— Как я их всех! А, Джереми?

— 256 раз.

— Что, стольких?

— Нет, столько. 256 раз убили вас, Пётр Рупертович, — он кивнул на экран. На экране Петя азартно палил в белый свет. Автоматчика, у себя за спиной он, похоже, попросту игнорировал. Автоматчик время от времени стрелял Пете в затылок, после чего злорадно хохотал и показывал непристойные жесты согнутой рукой. Петя покраснел и поклялся в следующий раз вначале орать код бессмертия, а потом уже разбираться.

Тафнат перезарядил пистолет и повёл Петю обратно. Огромный зал был пуст и затемнен. Виднелся лишь тускло подсвеченный сзади силуэт.

— Ну, действуйте, Пётр Рупертович.

Ангелов принял поданный ему по всем правилам — рукояткой вперёд пистолет, крепко зажмурил правый глаз, старательно прицелился и нажал на курок. Пистолет рвануло из рук.

— Не так! Прицеливайтесь не глазами — пусть за вас думают мышцы.

После третьей обоймы силуэт, наконец, засветился одинокой пробоиной. Петя возгордился. Тафнат чуть заметно усмехнулся:

— Имея дело с такими стрелками, чувствуешь себя в безопасности лишь за мишенью. Кто сказал?

— Сократ, разумеется. Привет, Джерри, — донеслось от дверей.

Джереми обернулся к вошедшему:

— Казик! Какими судьбами?

— Тоже вступил в клуб лунатиков. Пардон, могу ли я?

Петя протянул пистолет Казимиру. Тот стрелял от пояса, очень быстро, так, что через пару секунд центр силуэта повис лохмотьями.

— Джерри? Что ты думаешь про хороший спарринг в шесть часов утра? — поинтересовался он, возвращая оружие.

— Выбор оружия за вами, благородный дон.

Понаблюдав пару минут за лысым человечком, резво раскручивающим огромный меч-двуручник, Ангелов вернулся к терминалу.

29 июля 36 года 06:15

Дона Рэбу трясло. Бледный, осунувшийся после трёхдневного поста, он стоял на коленях перед Микой Пронзённым. Холодный липкий пот накатывал волнами. Кто бы узнал члена Всемирного Совета в этом смертельно испуганном немолодом человеке?

— Господи! Господи! Страшно мне, Господи… Не могу… Отврати от меня…

Он долго лежал так, простёршись ниц… И вдруг ощутил, как снисходит на него ледяное спокойствие:

— А впрочем… Твоя воля — да будет свершена…

Встал. Отряхнулся. И как встарь, в Питанской битве, скомандовал:

— Облачаться!

29 июля 36 года 06:30

Антон не выспался. Совершенно. Но был доволен.

Сдавшись ему, согласившись на все условия Атоса, Сабина Крюгер не пожелала уступать лишь в одном. Она по-прежнему намеревалась посещать концерты, музеи и выставки. Собственно, если не эта её страсть — вряд ли Сабину вообще удалось бы найти. Потому Руди по мере возможности выводил узницу «в свет». Вначале было тяжело. Джереми говаривал, что вкусы Сабины отличались от Антоновских настолько, насколько Антоновские — от вкусов среднестатистического арканарца. Впрочем, судя по всему, Сабина понимала, что если такие экскурсии будут Руди неприятны — отдушина может закрыться.