Возвращение в Атлантиду

– Говорить красивые слова о помощи – одно, принц, а другое дело, когда ты опять сталкиваешь меня носом к носу с морскими волнами. Ты знаешь, я тебе рассказывала. Страна Снов это легенда, и живущие там делают всё, чтобы так оно и оставалось. Бывало дело, что люди пропадали из Благословенной, но вряд ли в твердом уме и светлой памяти. Из Страны Снов не возвращаются, принц, и не по принуждению. Это – рай на Земле…

Она помолчала, и ее глаза мечтательно смотрели куда-то внутрь себя. Небольшая полуулыбка – и Элла снова здесь.

– Принц, редко бывало, что кто-то пропадал из Страны Снов. Но чтобы туда кто-то возвратился после – не бывало вовсе.

– Все бывает в первый раз, Элла Кансаси. Теперь Страна Снов должна стать для нас явью, как стала явью она для тебя.

Элла Кансаси устало махнула рукой:

– Иди вот к столу. Обед готов. Вижу уж, что выхода нет мне. Разве что потонуть на этом трижды благословенном острове. Или выварить весь свой старый тухлый жир в вулкане. Невелика радость.

– Невелика, Элла Кансаси.

Колосок взялся за еду, ибо варево из трав и мяса под названием «курсак» – нездешнее, из Эллиной земли – она готовила вкусно. Где она родилась, Элла Кансаси так объяснить и не смогла. Безымянный клан охотников за мамонтами, один из многих, бродил по северной саванне у ледяного моря годами. Отец в мамонтовой шкуре носил маленькую Эллу в вонючем заплечном мешке, выслеживая стада клыкастых длинношерстных.

Элла помнит, как великан с усами, отращенными до шеи, размахивающий блестящим топором, разрубил отца пополам, а мешок с Эллой отшвырнул в сторону. Помнит, как лежала четыре дня, заледеневая в мешке, и как огромная птица с длинным зубастым клювом и перепончатыми крыльями головокружительными толчками подняла ее в воздух и бросила в гнездо из толстых прутьев, где пищали визгливыми голосами отвратительные, размером с Эллу, птенцы.

Помнит, как вцепилась, уже не помня себя от голода, в грязно-розовый бок птенца своими только вылезшими двенадцатью зубками. Потом не помнит ничего. Потом помнит, как ее укачивает корабль, холодные седые волны навевают дрожь, потом – Страна Снов.

Элле невообразимо повезло – Белый царь послал охотников за северным касидом, чтобы пополнить зоологический парк страны еще одним экземпляром. Недавно касидскому самцу какой-то из посетителей по недосмотру бросил ядовитый гриб, и тот скончался в судорогах, так и не успев принести потомство.

О жизни Эллы в Стране Снов Колосок смог выведать немногое. Как сказала сама Элла, неистовый шторм, разбивший ее корабль и болтавший ее два дня на обломке мачты, не только посеребрил ее волосы, до того черно-смоляные, отливающие синевой, но и помутил память. Как не пытался Колосок помочь Элле вспомнить подробности жизни, местонахождение Страны Снов, та могла сказать лишь, что Страна Снов находится под землей. И все тут. Но колоритная натура Эллы и столь несвойственная атланткам смелость в речах и добрая язвительность не могла не задеть сердце принца Атлантиды.

Колосок поселил странницу в заброшенном доме помершего и не оставившего потомства крестьянина, который она тут же переделала на свой манер. Зашел один раз проведать, другой раз – послушать, да так и стал постоянным гостем у «сумасшедшей старухи», как безосновательно, но и без особой злобы называл ее Тритон.

Колосок пообедал, вытер жирные губы по Эллиному обычаю – рукавом, и попрощался.

– Давай уж, иди, – хлопнула Элла его по спине, – да приходи скорей, скучно без тебя.

Колосок пошагал по желтой дороге, переходя через аккуратные мостки там, где камни расходились перед небольшими, в локоть или два, трещинками. В голове строились планы, вспыхивали лица Дедала, Стерона, отца, Эллы, вставали размытые картины предполагаемых деталей механизмов, воображение накладывало на это месиво радужный флер красот Страны Снов, не желая мириться с осознаваемой разумом сложностью затеи.

Но куда уйдешь без мечты там, где тебя окружают скалы да кипящее море вокруг, а родная земля уходит из-под ног? Куда без веры в светлое будущее там, где пепел сгоревших недр грозится заменить собою золотистые лучи на приветливом голубом небе? Расчет и бесстрастная сухая логика не дает поблажек в расчетах на выживание человека разумного и его народа. Однако не будь она ведома верой и силой духа – человек еще рассчитывал бы правильный угол удара кресала по кремню.

Отцовский дворец проявился вдали зеленовато-призрачной аурой над башнями, когда принца остановил царский посланец. Запыхавшись, он склонился перед Колоском и подал ему слабой рукой царский указ.

Колосок развернул свиток, пропустил официальную шапку, вырисованную красными чернилами, глянул на сам текст.

«Настоящим повелеваю образовать опытное строительство корабля для возможного расследования безопасных земель для…»