Возвращение в Белоземицу (СИ)

Как и в прошлый раз, я сначала попытался достучаться до хозяев, и как в прошлый раз, это ничего не дало. Открыв калитку, подошёл к крыльцу и заглянул в корзину — продукты были на месте. Чудеса…

Разгадка этого чуда обнаружилась почти сразу. Из-за угла дома вырулила сонная рыжая соседка с выражением страдания на лице. На этот раз, она была даже немножко одета — трусики и лифчик присутствовали.

Меня она заметила не сразу, лишь когда между нами осталось всего два-три шага, девушка подняла голову и вдруг обнаружила, что больше не одна. Взвизгнув, отпрыгнула назад, выставила перед собой растопыренную ладонь.

— Вы кто такой!? — испуганно вопросила она, и тут же поморщилась, а я наконец понял причину страданий.

Да она же сгорела на солнце! Просто-напросто уснула, и последние несколько часов, с момента как я её увидел, она так и спала на своём покрывале! Если при этом кремом от загара не пользовалась, то представляю, как ей сейчас плохо. Да и голову, наверное, напекло, чем вообще думала?

Конечно ничего такого вслух я не высказал. Наоборот, отступил на шаг назад, показывая пустые руки, заговорил успокаивающе:

— Я ваш сосед, Дима, — махнул рукой на свой дом. — Пришёл вот…

— Там никто не живёт, — в голосе появилось ещё больше напряжения, она даже перебила меня.

— Я только сегодня приехал. Корзинку принёс, Света просила передать.

Корзину она явно узнала, осторожно обошла меня, заглянула внутрь, а я смотрел на неё.

Было вообще то на что посмотреть. Тонкая, стройная, женственная, влекущая, красивая, потрясающая, очаровывающая — все эпитеты, что мне сейчас приходили в голову ей подходили. Рыжие волосы рассыпались по плечам, завиваясь на концах, лежали на плечах и полукружиях грудей. Зелёные глазищи, необычного яркого и чистого цвета. Линзы она носит, что ли? Нос тонкий, чуть-чуть с горбинкой. Грудь, небольшая, но такая удивительно манящая. Талия и в прошлый раз мне показалась стройной, как говорится 'осиной', сейчас же я вижу её вблизи, и впечатление только усилились. Да она весит, наверно, всего килограммов сорок-пятьдесят. Бёдра не широкие, скорее девичьи. Интересно, а она уже?..

Не догадываясь о моих мыслях, она изучила содержимое корзины и кажется пришла к определённым выводам, спросила:

— Так вы внук деда Игната? То есть тот самый Димка?

— Ну да, внук. Но 'тот самый' или 'не тот самый' — это я не знаю. А вас как зовут?

— Яна, — она, сообразив, что стоит полуголая, замахала руками, — отвернись давай, ну чего пялишься?

— И ничего не пялюсь, — обиженно прогудел я. — Стою, смотрю…

— Вот именно!

Против этого аргумента иногда сложно спорить. Проще попытаться сменить тему:

— А ты внучка бабушки Нюры, да?

Сами не заметив, переходим с ней на 'ты'. Вместо ответа за моей спиной скрипнула дверь, послышался шелест, затем Яна зло сказала:

— Блин, ну как так можно, а? — она вновь зашелестела, и наконец милостиво разрешила: — можешь поворачиваться.

Теперь на ней была длиннющая футболка, с надписью: 'Лысая дивизия' на груди и изображением лысого мордоворота. Это было так неожиданно, что я хихикнул.

— Узнал, да? — поинтересовалась Яна.

— Так это ты? — ткнул я пальцем на лысого, — нет, не узнал. Похожа конечно, но волосы тебя сильно меняют.

— Иди на фик! — засмеялась девушка, махнула было рукой, но тут же зашипела от боли. — Говорю, узнал меня? Когда назвал внучкой бабы Нюры?

— Предположил, — подумав ответил я. — Мы в детстве дружили, да?

Она кивает, видимо слишком сильно, потому что морщится и непроизвольно издаёт то ли писк, то ли скулёж.

— Я тут немножко на солнце перележала, давай потом поболтаем? Спасибо за покупки, и вообще, что разбудил, — она засмеялась. — Я же проснулась оттого, что ты в калитку долбился. Так и лежала бы до сих пор там.

— За покупки Светке спасибо, мне то за что. Просила сказать, что сдача в конверте лежит, а грибы она по дороге набрала тебе, пожарь.

— Да-да, видела, спасибо, — Яна так и стояла, не пытаясь зайти в дом.

Повисла тишина. Девушка смотрела странно, покусывая нижнюю губу словно что-то хотела сказать, или чего-то ждала. И так у неё это получалось, покусывать губу имею в виду, что я невольно сглотнул. Даже в подступающей полутьме видел влажный блеск, который оставляли её белые зубки.

— Ну, я пойду тогда, — прерываю я неловкую паузу и потихоньку пячусь к выходу.

Яна кивает, всё также задумчиво смотрит на меня, но ничего не говорит. Даже закрыв калитку за собой, я ещё вижу её тонкую фигурку. Что с ней?

Торопливо иду домой, потому что уже темнеет, а я до сих пор не ужинал, да и ещё кое-какие дела остались на сегодня.

Дома перво-наперво ставлю вариться картошку, затем достаю из чемодана, с самого его дна, пластиковый контейнер. В нём всего два предмета: связка самодельных свечек, замотанная цветастой тряпицей и плоская фляжка.