Возвращение в Брайдсхед. Незабвенная

– Джулия, я тебя ненавижу! – выпалила Корделия и хлопнула дверью.

– Мы все устали, – сказала леди Марчмейн. – Если не все еще сказано, предлагаю вернуться к обсуждению завтра утром.

– Но тут нечего обсуждать, – возразил Брайдсхед, – разве только, как наиболее тактично поставить точку в этой истории. Мы с мамой решим все сами. Вероятно, надо будет поместить объявление в «Тайм» и в «Морнинг пост»; подарки придется разослать обратно. Мне неизвестно, как в таких случаях следует поступать с туалетами подружек невесты.

– Одну минутку, – сказал Рекс. – Одну минутку. У вас, может быть, есть возможность воспрепятствовать нашей свадьбе в вашем соборе. Ну и хорошо, к черту, тогда мы обвенчаемся в протестантской церкви.

– Я могу воспрепятствовать этому тоже, – сказала леди Марчмейн.

– Да, мамочка, но ты этого не сделаешь, – возразила Джулия. – Видите ли, я уже давно любовница Рекса и останусь ею, венчанная или невенчанная.

– Рекс, это правда?

– Нет, черт подери! И очень жаль.

– Я вижу, нам все равно придется вернуться завтра утром к этому обсуждению, – слабым голосом проговорила леди Марчмейн. – Сейчас я продолжать не в силах.

И ей пришлось, подымаясь в спальню, опереться на руку сына.

– Что могло побудить тебя брякнуть такое матери? – спросил я, когда спустя многие годы Джулия описала мне эту сцену.

– Рекс тоже задал мне этот вопрос. Я думаю, наверно, я считала, что это правда. Не в буквальном смысле – хотя не забывай, мне было только двадцать лет, а «реалии жизни» нельзя усвоить с чужих слов, – но я, конечно, не имела в виду, что это была правда в буквальном смысле. Просто я не знала, как иначе выразиться. Я чувствовала, что слишком глубоко связана с Рексом, чтобы просто сказать: «Назначенное бракосочетание отменяется» – и на том покончить. Я хотела быть порядочной женщиной. Я, если на то пошло, этого и потом все время хотела.

– А дальше?

– А дальше разговоры все продолжались и продолжались. В них приняли участие святые отцы, в них приняли участие тетки. Было выдвинуто много разных предложений: чтобы Рекс поехал в Канаду; чтобы отец Моубрей поехал в Рим и выяснил, нельзя ли как-нибудь подать на аннуляцию; чтобы я поехала на год за границу. В самый разгар всего этого Рекс просто взял и телеграфировал папе: «Джулия и я предпочитаем свадьбу по протестантским канонам. Будут ли возражения?» Папа ответил: «Весьма рад», – и это положило конец маминому законному праву вмешательства. Потом было еще много всяких уговоров – меня возили для бесед со святыми отцами, с монахинями, с тетками. А Рекс спокойно – или почти спокойно – вел свою линию.

О Чарльз, что это была за жалкая свадьба! Тогда разведенных венчали в Савой-Чейпел – убогой, жалкой церквушке, совсем не такой, как мечталось Рексу. Я была за то, чтобы просто зайти в одно прекрасное утро в бюро регистрации и покончить с этим делом, пригласив двух прохожих в свидетели, но Рексу во что бы то ни стало нужны были подружки, и флердоранж, и «Свадебный марш». Это было кошмарно.

Бедная мама держалась как святая мученица и настояла, чтобы я, несмотря ни на что, взяла ее кружева. Правда, она не могла бы в общем-то поступить иначе – свадебное платье было задумано вокруг них.

На свадьбу пришли, конечно, мои друзья и всякие Рексовы сообщники, которых он именовал друзьями; остальные гости подобрались очень странно. Из маминых родных не было, разумеется, никого; из папиных – двое или трое. Важная публика не пришла – все эти Энкореджи, Чазмы, Ванбруги, – и я про себя думала: «Ну и слава богу, что не пришли, они и без того всегда смотрели на меня свысока», но Рекс был в ярости, потому что ему-то как раз они и были нужны.

Сначала я надеялась, что гостей вообще не будет. Мама сказала, что в Марчерс мы не можем приглашать, а Рекс хотел телеграфировать папе и набить полный дом всевозможными лакеями, официантами и горничными во главе с адвокатом нашей семьи. В конце концов было решено устроить дома накануне свадьбы вечер с демонстрацией подарков – видимо, отец Моубрей считал, что это допустимо. Ну а никто не в силах устоять от соблазна полюбоваться своим собственным подарком, так что вечер вполне удался; но вот прием, который на следующий день устроил Рекс в «Савое» для присутствовавших на свадьбе, был одно убожество.

Неизвестно, что было делать с арендаторами. В конце концов Брайди поехал и задал им обед с большим костром в парке, хотя они ожидали гораздо большего за свою серебряную суповую миску.