Возвращение в Чарлстон

– Все хорошо. Мистер Рэгг сказал, что у меня очень красивое платье. Мы проходили основной шаг вальса. Старшие мальчики и девочки умеют делать повороты.

– Так с кем же ты танцевала? У тебя уже есть поклонник?

Гарден пожала плечами.

– Перестань дергаться. То стоишь как истукан, то дергаешься как припадочная! Отвечай, когда я тебя спрашиваю.

– Я танцевала с Томми Хейзелхерстом. Мисс Эллис говорит, кому и с кем танцевать.

– Понятно. Ну, это не надолго; когда вы разучите шаги и повороты, мальчики будут приглашать девочек. И тогда ты перетанцуешь со всеми. Мальчики будут приглашать тебя наперебой.

Гарден посмотрела на свои ноги, так мучительно ноющие в новых тесных туфлях.

– Не думаю, мама, что мисс Эллис им это позволит, – пробормотала она. У нее ни за что не хватило бы духу признаться матери, что из всех новеньких в танцклассе она была самой неуклюжей. Мисс Эллис приставила к ней Томми Хейзелхерста, потому что он был самый высокий и крупный из мальчиков.

– Может быть, вы, Томас, сумеете удержать Гарден, а то я все время боюсь, что она запутается в собственных ногах и упадет, – громко, так чтобы вся группа слышала, сказала мисс Эллис.

А Гарден действительно не понимала, в чем дело с этими школьными танцами. Она любила танцевать. Она плясала вместе с неграми в Барони с тех пор, как себя помнила. И делала это ничуть не хуже других. И в «Лодже» она едва ли не лучше всех танцевала кадриль. Но, как она ни старалась, ей не удавалось «порхать как пушинка». «Я буду еще больше стараться, я буду стараться изо всех сил», – мысленно поклялась она себе. И ушла в комнату мазать пахтаньем лицо и руки перед сном.

35

«Мне нужно больше стараться, мне нужно стараться изо всех сил», – решила Гарден, когда не справилась с первой контрольной по алгебре. И по латыни тоже. И с домашним сочинением по английскому языку.

Когда мадемуазель Бонгранд раздавала контрольные и Гарден увидела большую красную букву «D» на полях своей работы, она совсем пала духом. Французский был тем единственным, что, по мнению девочки, у нее шло хорошо. Она в этой школе всего вторую неделю и уже провалилась по всем предметам. Когда Гарден направилась в следующую по расписанию классную комнату, ноги у нее подкашивались.

– Гарден, – сказала мисс Эмерсон, – будь любезна, после уроков задержись, не ходи в комнату для занятий, мне нужно с тобой побеседовать.

«Она хочет сказать, что меня отчисляют», – подумала Гарден.

– Да, мэм, – громко сказала она.

Учительницы долго обсуждали Гарден во время собрания, которое они всегда проводили в самом начале учебного года для оценки возможностей и достижений своих новых учениц. Каждая из учительниц показала письменную работу девочки и высказала свое мнение на ее счет. Прогноз относительно ее будущих успехов в учебе не был оптимистическим. Все отметили, сколько стараний она прилагает, чтобы ею были довольны.

– Бедная девочка, – сказала мисс Мичем, учительница алгебры, – я все время боюсь, что у нее карандаш сломается, так сильно она сжимает его в пальцах. И почти удивляюсь, что на ее тетрадях с домашним заданием нет пятен кровавого пота.

Мадемуазель Бонгранд покачала головой:

– Просто не понимаю, в чем дело. У девочки прекрасный слух и хорошая память. С устными заданиями она справляется лучше всех в классе. Но что до письменных – она не может сделать даже простейшего упражнения.

– У нее действительно хорошая память, – подтвердила учительница истории. – Она запомнила всех королей Англии, но совершенно не понимает, почему они не любили королей Франции.

И все снова посмотрели на мисс Эмерсон.

– Опять я? – спросила она.

– Верити, но вы сами виноваты. Они же от вас все без ума. Наверное, потому, что вы так читаете им Браунинга.

– Ерунда. До Браунинга мы только через два года доберемся. Это из-за моего акцента. Девочки любят все экзотическое. – Мисс Эмерсон была родом из Новой Англии, она очень отчетливо произносила согласные. – Хорошо, я беру ее на себя.

В Эшли-холл признавали тот факт, что бывают более и менее интеллектуально одаренные девочки. Но считалось, что необучаемых детей не бывает. Здесь было принято с самого начала замечать, у кого из учениц возникают трудности, и помощь каждой из таких девочек должна была оказывать самая для этого подходящая, по мнению коллег, учительница.

Гарден стояла у стола мисс Эмерсон, пока другие девочки не вышли из класса. Вид у нее был такой несчастный, что мисс Эмерсон захотелось ее обнять. Но обходиться с ней как с ребенком – это не метод, так ей не поможешь.

– Гарден, я знаю, что у тебя трудности с учебой, – сказала мисс Эмерсон, как всегда четко выговаривая каждый звук своим бодрым и звонким голосом. – Ты можешь учиться гораздо лучше.

– Я буду очень стараться, мисс Эмерсон.

– Стараться не значит справляться, Гарден. Ты должна справляться с учебой гораздо лучше.

Гарден повесила голову.

– Я знаю, что ты это можешь. И хочу тебе показать, как это сделать. Желательно, чтобы ты оставалась на продленный день, пока мы не справимся с твоими проблемами. Ты знаешь, что происходит на продленном дне?