Возвращение в Эдем. Книга 1

До чего же чертовски тяжелая, неудобная вещь! Кэти проклинала свое седло, пытаясь добраться под его тяжестью до пустых денников в конюшне. Как только «лендровер», увозящий Грега, скрылся из глаз в густом облаке пыли, Кэти поспешила к своей собственной лошади, полная решимости присоединиться к поискам Тары и не оставлять ее на милость Грега. Искать Эффи, а она все еще именно так думала о ней, в бескрайних просторах, особенно когда она летит, как ветер, на Кинге, было почище, чем искать иголку в стоге сена. Но Кэти знала, как никто, любимые места Тары, где можно было поискать ее, — все-таки лучше, чем сидеть дома сложа руки.

«Ну, давай, девочка», — Кэти завела лошадь в бокс и начала седлать свою добродушную и немолодую уже кобылу. Прожив всю свою жизнь в деревне, Кэти могла ездить верхом на чем угодно, но, чтобы успокоить Криса, который считал своим долгом оберегать и опекать ее, как древность, Кэти остановилась в конце концов на этой уравновешенной старой лошади. Пегги была честной кобылой, не очень-то сообразительной, но зато она никогда не становилась на дыбы, не брыкалась, не шарахалась в сторону и не сбрасывала своего ездока.

— Но только не спеши! — сказала Кэти строго, подтягивая подпругу и упираясь своим худым коленом в живот безропотного животного.

— Сегодня тебе придется постараться, Пэгс! Мы с тобой должны найти Эффи!

Выведя лошадь из конюшни, Кэти с удивительной ловкостью вскочила в седло, и они тронулись. Там, впереди, полуденное небо уж начало принимать нездоровый оттенок. Яркий сверкающий воздух сгущался, темнел, превращаясь из золотого в грязно-желтый. Кобыла Кэти почувствовала сгущавшуюся атмосферу и начала беспокоиться, оттянув назад уши и перейдя на тяжелый, ленивый шаг.

— Думаешь, будет буря, Пэг? — спросила Кэти. — Может сюда не дойдет. Это пока далеко. Но лучше пошевеливаться. Давай-ка!

И не заботясь о собственной безопасности, неукротимая маленькая провинциалка пришпорила лошадь и помчалась вперед.

Приближающаяся буря все больше и больше меняла пейзаж. Небо заволакивало тучами, краски кругом сгущалась до коричневатого цвета. Усиливался ветер, трепал гряды деревьев и вздымал песок с красной сухой земли. Солнце спряталось, осветив жутковатым светом гряды туч, низко плывущих над горизонтом, купол неба как бы смыкался над беспомощными жителями земли внизу. С северо-запада послышался рев начинающейся бури, катившейся прямо к Эдему.

За многие мили от этого места, так далеко она еще никогда не была, Тара неслась на Кинге, умоляя отважное животное сделать одно громадное усилие, чтобы добраться до убежища, прежде чем буря или рано наступившая тьма отрежут ее от ориентиров, без которых она не сможет вернуться домой. Тьма опускалась очень быстро, охристое небо быстро меняло окраску от золотого на горизонте, до медного, затем кроваво-красного и, наконец, дымчатого сине-черного там, где дождевые облака зловеще сгущались. Жеребец мчался вперед и вперед без устали, мягко ступая по неровной местности, покрытой камнями и густым кустарником. Тара скакала прямо в центр бури, как темный ангел, обуреваемый местью, призывающий все силы природы помочь ей добиться цели.

В гостиной Эдема Джилли напивалась, плакала, засыпала, потом просыпалась, чтобы повторить все сначала. Часы одиночества, разбитое лицо, разбитая жизнь привели ее в состояние крайнего отчаяния. Она выпила столько виски, что почти полностью отключилась, и бродила по комнате, бормоча, разговаривая с собой, время от времени принимаясь хохотать, когда еще какая-то ироническая или нелепая сторона ее положения приходила ей в голову. Ее внимание привлекла фотография Стефани в рамке, стоящая на камине. Она шатаясь подошла к ней и с безумным вниманием пьяного человека уставилась в рамку, прижимаясь носом к холодному стеклу.

— Ха, Стефани, — сказала она заплетающимся языком, — все еще мстишь мне, да? Я как-то поклялась, что сведу счеты с Харперами за то, что они сделали с моим отцом. Но то же самое случилось и со мной. Я никогда не хотела, чтобы с тобой так случилось, Стеф, никогда не думала, что это будет так ужасно, ох, — она заплакала, как это всегда с ней бывало, вспомнив окровавленное лицо Стефани в болоте.

— Я так боюсь теперь, — бормотала она, заблудившись в лабиринте жалости к самой себе.

— Помоги мне, Стеф, я не знаю, что делать…

Стемнело. Джилли была совершенно одна. Вдруг тишину ночи нарушил стук копыт. Кинг как на крыльях прилетел домой, тем же манером, что и отправился из дома, у него в запасе все еще было достаточно сил, чтобы одним махом перепрыгнуть через забор во двор конюшни, а не пройти через ворота. Потный, покрытый пеной, он в конце концов остановился после своего бешеного бега, Тара тут же повисла у него на шее, выражая свою любовь и благодарность. Потом она спешилась, сняла с него сбрую, тщательно вытерла его и покрыла попоной, чтобы он сам остыл. Затем она дала ему корм и питье, оставив ему добавку сена за службу, которую он ей сегодня сослужил.