Возвращение в Гильдию

Подскочив к магу, наемники на мгновение замерли, с замиранием сердца всматриваясь в заострившиеся черты лица. Дерн перевел взгляд ниже, чувствуя, как с души уходит тяжесть, тоненькая голубая жилка на шее едва заметно пульсировала. В этот момент веки мага дрогнули, медленно поползли вверх, открывая покрасневшие глаза. Посиневшие губы шевельнулись, раздался чуть слышный голос:

— Глупцы, зачем вы здесь?..

— Мы пришли за тобой, — просто сказал Шестерня.

— Вы пришли в ловушку, — прошептал Зола. — Неужели нельзя было… — не договорив, он устало закрыл глаза.

Яростно вскрикнула Себия, предупреждая об опасности, а мгновением позже зал наполнился утробным рычанием. Скрытые до времени, из черных провалов повалили обезьяны, мгновенно образовав своими телами живой заслон.

Готовясь к последнему бою, наемники встали плечо к плечу, образовав кольцо вокруг глыбы льда. Но успевшие заполнить большую часть зала обезьяны не спешили нападать, глядя на людей немигающими глазами, они не двигались, покачиваясь, словно в трансе.

— Чего они ждут? — сдавленно прошептал Шестерня.

— Ты уверен, что действительно хочешь это знать? — прошептал Мычка, поводя перед собой растянутым до предела луком.

— А может напасть, пока не поздно? — с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, поинтересовалась Себия.

Под сводом мелко задрожали тоненькие ледышки, в наступившей тишине послышались приближающаяся тяжелая поступь.

Ощутив, как подрагивает пол, Мычка выдохнул:

— Поздно. Но у нас есть шанс…

Раздался могучий рев, прокатившись по залу оглушительной волной, раскололся на части, заметался под сводом отголосками эха. В дальней части зала возникло оживление, обезьяны засуетились, подались в стороны, расступаясь перед вожаком. Тяжело ступая, вперед вышло уже знакомое чудовище, из многочисленных ран тоненьким ручейками стекает кровь, грудь покрыта уродливой, сочащейся слизью коростой, но глаза смотрят с прежней ненавистью, к которой добавилась осторожность.

— Так что там насчет шанса?.. — враз охрипшим голосом произнес Дерн.

Глядя на приближающуюся тварь, Мычка сбивчиво заговорил, стараясь успеть объяснить прежде, чем начнется бой:

— В любой стае вожак должен поддерживать свой статус. Эта тварь явно не обезьяна, но держится, как вожак. Зола его едва не убил, тем самым пошатнув статус. Теперь вожак будет пытаться восстановить его, для того и устроил бой.

— А зачем ему восстанавливать статус, если он и так больше любой обезьяны? — нервно поинтересовалась подземница.

Мычка тряхнул головой:

— Один на один — да, даже один на пятеро, но если кинутся скопом — завалят.

— Это все хорошо, — пробормотал Шестерня, — но нам что с того?

— Они не нападут! — возбужденно воскликнул вершинник. — Бой должен быть честным.

Дерн кивнул, сказал удовлетворенно:

— Это хорошая новость. Можно не следить за спиной и сосредоточиться на главном.

— А если они все же нападут? — в глазах Себии метнулся страх.

Мычка произнес тихо:

— Тогда нам уже ничего не поможет…

Чудовище прыгнуло, могучее тело распласталось в полете, угрожая смять непокорных противников, вдавить хрупкие тела в каменные плиты, но за мгновение до этого наемники рассыпались по залу, и когтистые лапы встретили пустоту. Лязгнули челюсти, не дотянувшись до Дерна всего чуть-чуть. Болотник живо развернулся, с силой ударил кулаком в мясистый нос, взмахнул кистенем, коротко свистнув, шипастые шары вырвали из тела бестии кусок мяса.

С пронзительным воплем позади чудовища возникла Себия, в тусклых отблесках брошенных факелов кинжал замерцал призрачным светом, в воздухе заклубилась кровавая пыль, взлетающая из тонких порезов, десятками возникающих на теле твари. Вожак раздраженно фыркнул, лягнул, не глядя. Толстая, словно бревно, лапа ударила тараном, но, будучи настороже, девушка увернулась, отскочила на шаг, побежала вокруг, выискивая уязвимые места.

Секира широко размахнулся, и с молодецким уханьем опустил дубину на противника. В последний момент тварь сдвинулась, и вместо того, чтобы проломить кости, удар пришелся в могучие мышцы, что отбросили оружие словно детский мячик. Тяжелая булава вырывалась из рук, с лязгом упала. Не отрывая глаз от беснующейся твари, пещерник попятился, нашаривая дубину. Пальцы нащупали гладкую рукоять, сомкнулись. Шестерня с силой потянул, но булава даже не шелохнулась, словно мгновенно вросла в лед.

Чувствуя, как в груди зарождается холодный ком, пещерник сдавленно зарычал, потянул, что есть сил. Могучий удар выбил дыхание, отбросил на промороженные плиты пола. Невидимая сила захватила, не давая шевельнуться. Перед глазами мелькнули стоптанные сапоги, надсадный голос болотника прохрипел:

— Не время лежать, поднимайся!

Чудовищным усилием повернув голову, шлем не давал шевельнуться, Шестерня прохрипел:

— В одном из залов, помнишь, плита… здесь все такое.

Не веря, Дерн схватил друга, с силой дернул, но тело Шестерни будто налилось свинцовой тяжестью, даже не дрогнуло. Пещерник взревел, привлекая внимания, крикнул, указывая на пол:

— Не дайте ему выбить оружие!