Возвращение в грядущее

Неужели отлученного от церкви сразу сожгут здесь перед собором? Слуги СС увещевания, которых знали в лицо, устрашающе шмыгали у костра, перекидываясь с палачом словами.

Птипапий, по всей видимости, был слишком нездоров, чтобы самому прочесть папийскую буллу.

Удивительно, что он поручил это сделать Мартию Лютому, которого папий и отлучил от церкви.

Громким внятным голосом прочел Мартий грозные слова о том, что негодный инок Мартий Лютый за выступление в соборе св. Камения во время благочестивого диспута о всепрощении господнем подверг сомнению милосердие всевышнего и ратовал за то, чтобы все люди грешили безбоязненно, ибо на Землии им за это ничего платить не придется, а небесная кара когда-то еще будет, да и будет ли вообще.

Гул пробежал по толпе.

Затем загремели устрашающие слова наместника всевышнего на Землии папия И Скалия о вменении в обязанность каждому истому добриянину гнать отлученного от церкви негодного Мартия Лютого с порога, не давая ему приюта, куска хлеба или кружки воды, дабы псом смердящим околел он в придорожной канаве.

Какие-то женщины заплакали в толпе. Послышались возгласы, обычные во время истязаний обреченного на эшафоте.

Мартий Лютый кончил чтение, поклонился на все четыре стороны, как обычно делал это осужденный на смерть, а затем возвысил голос:

— Вас удивляет, дорогие мои френдляндцы, зачем разожжен здесь палачом костер? Не сожгут ли здесь неугодного церкви отступника? Да, верно угадали горожане и солдаты, а также прекрасные дамы, пришедшие сюда. Здесь произойдет сожжение отступника от истинной религии Добра, созданной полторы тысячи лет назад божественным Добрием. Но истинный отступник восседает на святом престоле под именем И Скалия. Вместо него сожжена будет его булла. Но прежде, чем вы увидите, как свернется, потемнеет и вспыхнет этот клочок папийской бумаги, я разоблачу его автора, присвоившего себе имя наместника всевышнего на Землии. Отец Лжи, он ложью опутал всех вас, думающих, что через него и его столь же безнравственных, как он сам, служителей вы общаетесь со всевышним. Я сказал так в соборе св. Камения, и за это отлучен от папийской ложной церкви, якобы твердой, как скала, веры. Я сказал и повторяю вам всем, что нет ни у кого права вставать между любым из вас и всевышним. Не нужно для этого пышных храмов, выстроенных на ваши заработки, не требуются для этого убившие будто бы свою плоть святоши, мешающие вашему общению с всевышним выдуманными спектаклями и песнопениями. Учение Добрия не требует никаких храмов, никаких служителей, оно учит быть добрым, самим служить добру, не позволяя кому-либо именовать себя более приближенным к всевышнему, чем каждый из вас. А они, попы, присвоили себе еще право «святого прощения», торгуя оправданием любых злодеяний. Так Сатана свил себе гнездо в Святикане с чревоугодием и развратом. Еще доход пожизненность браков, установленная самовольно папием. Несчастье мужчин и женщин, скованных церковью и не имеющих средств, чтобы откупиться от папия и стать свободными. Это снова выдумка Сатаны. Все люди свободны и в общении со всевышним, и в добровольном браке, который должен держаться только на взаимной любви. И не продает всевышний этой свободы!

В толпе подхватили последнее слово, послышались крики: «Свободы! Свободы!». Люди требовали ее.

Когда, после поднятой руки Лютого, крики смолкли, он продолжал:

— Превращать всевышнего в торгаша постыдно! Но папийцы Святикана не знают стыда. Вас, простых добриян, уверяют, что каждый из вас регулярно может очиститься от грехов святым причастием, притом бесплатно. Стоит только вообразить, что подносимый вам глоток вина — кровь божественного Добрия, умершего за нас, а кусочки хлеба, плавающие в этой «крови», — это куски его тела. Что это, спрашиваю я вас? Кто осмелился сделать вас участниками такого безобразного спектакля? Церковники пытаются возвратить вас к дикости далеких предков, к каннибализму! У невежественных дикарей было поверье, что, съев кусок тела человека, якобы обретаешь его силу. А вас заставляют сожрать, подобно хищникам, часть трупа всеми обожаемого Добрия и этим приобщиться к святости! Вот на чем держится папийская религия, скала ее твердой веры! На людоедстве! Кормя вас вымышленными останками великого мученика Добрия, она съедает ваши души! Напрасно искать меж скал добра души, добро продается, а неимущим вместо него предлагается ложь!

Речь Мартия Лютого прерывалась возгласами одобрения, возмущения, несколько женщин упали в обморок. Две стрелы были пущены в оратора, но пролетели мимо.

Мартий не испугался, он продолжал: