Возвращение в Яблочное королевство. Стив Джобс, сотворение Apple и как оно изменило мир

При составлении первого информационного бюллетеня клуба Фреду Муру пришлось прибегнуть к помощи заклятого врага. Два листа, набранные глубокой ночью при помощи наборной машины IBM в "Автолавке всей земли", содержали краткий отчет первого собрания, которое, по убеждению Мура, обнаружило "стихийный дух общности". Мур также указал адреса и хобби первых членов клуба. Так, в бюллетене говорилось, что Стивен Возняк увлекается "видеоиграми, конструированием инженерных калькуляторов и телевизионных терминалов".

То ли из-за информационного бюллетеня Мура, то ли из-за наличия Altair, то ли из-за громадных успехов проводниковой электроники, но "Домашний компьютерный клуб" стремительно разрастался, подобно "письму счастья" или финансовой пирамиде. Через восемь месяцев число его членов приблизилось к трем сотням, и на какое-то время члены клуба превратились в банду бродяг, раз в две недели устраивавшую сборища в школьных классах или в Стэнфордской лаборатории искусственного интеллекта.

По мере роста популярности клуба он привлекал к себе самых разных людей со всего полуострова. Большинство были фанатиками и "самоделкиными", как Возняк или телефонный фрикер Джон Дрейпер. Коек-то, например Адам Осборн — высокий, темноволосый мужчина, говоривший с британским акцентом, — имел коммерческий интерес: он доставал из картонной коробки экземпляры своей книги о микроЭВМ и продавал членам клуба. Были также представители компаний, производящих электронику, Стэнфордского исследовательского института, Стэнфордской лаборатории искусственного интеллекта и Свободного университета Пало-Альто, где преподавали такие предметы, как астрология, дзен-буддизм и теория отказа от насилия. Однако многие факультеты соседних университетов и колледжей, а также инженеры компаний, имеющих отношение к полупроводникам и электронике, смотрели на микроЭВМ как на забаву. "Домашний компьютерный клуб" привлекал людей с пустыми карманами и скорее практической, чем теоретической жилкой, что принесло разочарование таким, как Аллен Баум. "Очень скоро мне стало скучно", — вспоминал он.

Когда выяснилось, что постоянных членов набирается слишком много, заседания клуба стали проводить в большой, слегка наклонной аудитории Стэнфордского центра линейного ускорителя. Выдвигались предложения переименовать клуб в "Восьмибитные драндулеты", "Мини-мозг" или "Компьютерный клуб парного пива", однако термин "домашний" все же сохранился. Атмосферу собраний задал первый вечер в гараже Гордона Френча. Не было ни кворума, ни формальных дискуссий, ни выбора руководства. В "Домашнем компьютерном клубе" выработался собственный ритуал, и здесь, как на восточном базаре, совершались сделки и распространялись слухи. Собрания делились на "периоды случайного доступа" и "периоды картирования", когда объединялись люди со схожими интересами. Проходившие раз в две недели собрания были бурными, полными жарких споров и сплетен; Возняк вспоминал, что "встречи в клубе стали главным событием в моей жизни".

В "Домашнем компьютерном клубе" стали продавать новые радиодетали по договорным ценам. Стэнфордский университет, заботившийся о своей репутации, запретил торговлю на территории студенческого городка, но такие, как Марти Спергел, нашли другие места для сбыта своего товара. Спергел считался самым известным поставщиком радиодеталей, и багажник его автомобиля всегда был доверху забит электронными компонентами. Его отличали сильный бруклинский акцент, костюмы-тройки, хриплый смех и проницательный взгляд; он жил в Саннивейле на стоянке для передвижных домов и зарабатывал комплектацией наборов для самостоятельной сборки микроЭВМ на основе микропроцессора Intel 8008. Он вращался в среде серых дилеров, связываясь по телефону с дистрибьюторами, торговыми представителями и зарубежными компаниями, гордясь тем, что ему удалось наладить так называемую "глобальную логистику". Спергел заявил членам клуба, что за пять рабочих дней берется найти любой полупроводник, разъем, кабель или самый редкий электронный прибор, который им только потребуется.

Некоторые радиодетали, привозимые из Азии, привлекали внимание бдительных таможенных инспекторов. Одна коробка, в сопроводительных документах на которую указывались "джойстики", удерживалась на таможне до тех пор, пока Спергел не доказал, что это пульты для электронных игр, а не секс-игрушки. Вместе с другими торговцами Спергел продавал радиодетали на автостоянке в Стэнфорде, пока об этом не стало известно охране. В конечном итоге они выбрали пустующую автостоянку рядом с заправкой Shell, где было тихо и безопасно.