Возвращение в неизвестное

На Элю накатило раздражение. Натянутые нервы давали себя знать. Кинжалом, висящим у неё на поясе, она срезала длинный прут от прибрежного куста и широкими шагами стала подниматься к сидящему повыше охраннику.

Выражение её лица не оставляло сомнений – прут предназначался для боков Хана.

– Ой, ой, матушка Элина, я больше не буду, – шутовски завопил Хан, подскочил и отбежал в сторону, услышав близко от себя свист рассекающего воздух прута. Когда он отвернулся и перестал пялиться на стоящую в воде Киру, девушка выбежала из воды и начала быстро одеваться.

– Где же Павел? Что делать с чужаком? Что вообще ему надо? – думала Эля, размахивая прутом, изображая, что всё её внимание направлено на провинившегося парня.

На тропинке показался Глеб, за ним Павел. Женщина облегчённо вздохнула.

Глеб, как и полагается старшему брату, подошёл, ласково обнял её за плечи и вытащил прут из её руки. Со стороны всё выглядело естественно и не должно было никого насторожить.

– Что и где точно? – шепнул он, улыбаясь на публику.

– Человек прячется, за кустом слева в паре метров, – шепнула она, целуя его в щёку для маскировки. Щека оказалась колючей и пахла дымом от костра.

Кира уже одела своё простое свободное выгоревшее до белизны на солнце платье и мягко ступая босыми ногами, поднималась от реки по тропинке им навстречу.

– Идите в лагерь, – велел Глеб. – Хан, пригляди.

Кира сморщила носик, бросив презрительный взгляд в сторону парня, но ничего не возразила и пошла к лагерю, Хан потянулся следом.

На берегу стало тихо.

Глеб с Павлом переглянулись и шагнули к зарослям.

– Выйди сюда, – негромко сказал Глеб глубоким звучным голосом, который Эля хорошо помнила ещё со встречи с молодым парнем в весеннем сквере.

Кусты затрещали, ветки раздвинулись и на открытое пространство, подчиняясь приказу, вышел незнакомый человек. Он был невысок, жилист, с мелкими чертами лица, в простой одежде с кинжалом на поясе и не входил в число наёмников каравана. Надежда, что это был кто-то свой, просто подглядывающий за купанием женщин, исчезла.

Это был враг.

Эля сидела недалеко от кромки тихо плещущей воды и слушала как мужчины допрашивали лазутчика, подавив его волю. Лгать он не мог, отвечал правду. Многого он не знал, но по его ответам о сути можно было бы догадаться.

Оказалось, что вычислили их ещё в рыбацком посёлке. Привлекла внимание необычная одежда, обувь и тот факт, что два года назад Глеб отправился на поиски чего-то важного.

Решили, что это что-то очень ценное он и нашёл, три больших мешка, которые сняли с ялика, были тому подтверждением.

Наводчик в посёлке послал весточку банде, которая занималась грабежом путников и теперь караван ждут, хотя ценным считают только один их фургон.

Самое главное, что выяснилось: нападение банды планировалось уже этой ночью.

Павел привёл главу каравана с помощником. Коршень покосился на сидящую недалеко Элю.

– При ней можно, – успокаивающе сказал ему Глеб. Ему не хотелось скрывать что-либо от Эли во избежание недоразумений. Пусть лучше всё знает, чем домысливает с ошибками.

Коршень выслушал внезапно открывшиеся новости, испытующе глядя на равнодушно отвечающего лазутчика.

– Чем ты его так, что он тут сидит и всё, что знает, рассказывает?

– Есть методы, – уклончиво сказал Глеб. – Что делать-то будем?

– Так у нас выбор невелик. Или защищаться, или нападать первыми. А если они решили нападать, как он говорит, когда наш лагерь полностью заснёт и успокоится, то некоторое время у нас есть. Это важно, если у них самих лагерь недалеко, и они ещё не выдвинулись. Когда выдвигаетесь? – обратился он к пленнику.

– Когда луна поднимется на ладонь над горизонтом.

– Далеко ваш лагерь?

– Нет, тут за лесом.

– Можешь незаметно провести?

– Да.

Эля слушала и уже заранее понимала, что выбора вообще нет. Кто-то пойдёт в эту опасную темноту, чтобы опередить нападение и уничтожить нападающих до того, как они придут убить их. Пойдут наёмники из каравана, убивать это их работа. Убивать, чтобы дать шанс выжить другим, в данном случае, шанс жить для всех мужчин их каравана.

Она боялась, что Паша тоже будет задействован в вылазке наёмников, но Коршень решил, что Глеб с Павлом останутся на защите лагеря, посчитав их слишком старыми для быстрых перемещений по ночному лесу.

Сам Коршень тоже остался в лагере, в налёте главным был назначен его помощник, молодой крепкий коренастый мужчина по имени Сич.

Когда стемнело, выбранные главой каравана парни ушли в ночь.

Павел с Коршенем понаставили вокруг сигнальных ловушек, чтобы в отсутствии большей части мужчин не оказаться полностью неподготовленными и услышать откуда придут враги, если всё-таки что-то пойдёт не так и нападение на караван состоится.

Лагерь затаился и чутко прислушивался к ночным шорохам.