Возвращение. В объятиях лорда тьмы

Двинулась за ней прямо в незнакомый дом. Скрипучие половицы, деревянный коридорчик, масляная лампа, столик убранный, чистота и порядок. Веет хозяйственным мылом и жженым маслом.

– Тебя как звать? – Спросила она, не оборачиваясь и двигаясь дальше.

– Джулия, – брякнула имя, под которым меня знает герцог и королева, мало ли…

– А я Мила. Вот сюда заходи, бери тазик с водой, вон там ковш, и давай отмывайся. Потом позовёшь, дам тебе платье.

Умылась, кое – как оттерла ноги и сандалии. Платье кухарка принесла более – менее приличное, бежевое, размер угадала. На обувь мою посмотрела с подозрением, но ничего не сказав, вышла.

– Родня – то есть? – Вопрос женщины застал врасплох, когда я показалась из коморки.

– Есть, но не тут, – ответила машинально. – Ну, в другом королевстве.

Уточнение пришлось кстати. Мила понимающе кивнула.

– Ты девушка крепкая, – констатировала повариха, глядя на мои обнаженные ноги от колен. – Молодая, смышленая. Красотой не обделена.

– Какая есть, – усмехнулась в ответ. – Но на панель идти морально не готова.

– Дам тебе приют, но с условием, – произнесла озадаченно, игнорируя мою грязную шутку.

– Каким же? – Мой вопрос логичен. Какое может быть условие за ночлег?

– Работать будешь. – Скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла женщина.

– Прибраться где – нибудь могу, посуду помыть тоже, но всё это утром, устала я.

– Спешишь куда? – Произнесла повариха разочарованно. – За ночлег не надо платить. Думала, кров тебе предложить. Да заработок.

– Надеюсь, не телом торговать?

– Трудом крестьянским, – укорила с ехидством. – Сама не приветствую сей срам. И ты не удумай. Иной ночью пропадают потаскухи безвестно.

Я задумалась. Даже во дворце королевы меня достали люди Виери. Достанут и у магистра все, кому не лень. Там искать и будут. А стоит ли торопиться в чьи – то лапы? Больше всего пугают эльфы со своим нездоровым рвением убить меня, даже не пообщавшись! А будут ли искать тут? Один из сотни непримечательных домов, тянувшихся по улице, куда я попала в полумраке.

Атмосфера здесь бодрая, женщина простая, совсем не напрягает. Работы не боюсь, наоборот – с удовольствием займусь делом, иначе просто с ума сойду от безделья. А заработок пригодится. Без денег придется тяжело.

– Хорошо, – согласилась.

– Вот и договорились, – обрадовалась кухарка. – В таверну отведу, там и покормим, а потом сразу наподхват. Ты подвернулась мне, как нельзя кстати. Часть оплаты будешь за ночлег отдавать, остальное себе на нужды. За платье с первой получки расплатишься.

– Таверну? – Ахнула.

– Да, да. Ой, а что это у тебя? Дорогущий какой браслет. Не украла ли где? Мне неприятности ни к чему.

– Нашла на кладбище, – решила солгать и вытащила из волос невидимку. – Вот и это там же.

– На каком это? – Ахнула женщина.

– Ливонском, – Ответила, вспомнив название.

От протянутой драгоценности у поварихи глазки заблестели.

– Может сменять у ростовщика на монеты? – Предложила та. – Себе небольшой процент оставлю. Иначе с таким богатством будешь внимание ворья привлекать. А уж если хозяева отыщутся, плетей отвесят, да в темницу бросят крысам на съеденье.

– Да, буду благодарна, вам Мила, – согласилась, не мешкая.

– Браслет дороже будет, серебро нынче в цене. Все лорды скупают, а народ бедный по крохам собирает, чтобы от кровососов хоть какая – то защита была. Давай и его.

– Нет, его оставлю, – ответила, думая, что нельзя весь капитал в одну корзину с яйцами…

У браслета хозяев внутри купола точно нет, я его с собой притащила. Значит, моя собственность.

– Как знаешь, – бросила недовольно женщина. – На ногу что ли перевесь, а то прирежут. Народ обнищал, да озлобился. Голод и страх толкает на любые проступки.

Повела Мила через чёрный ход во внутренний двор с масленой лампой в руках. Прошли несколько узких улочек и оказались на постоялом дворе. Судя по пяти лошадкам, привязанным на турникете с крытым верхом, это был именно он. Дальше раскинулся двухэтажный домина, широкий – преширокий, правда деревянный, и на вид, не такой уж и монументальный. Местами, где пристройки, немного покошенный. И довольно оживлённый, судя по шуму, доносящемуся из открытых окон, из которых ещё и рекой лился свет.

Двинулись к зданию. Но и десяти метров не успели пройти. Куча дров, что неподалеку уложена была, вдруг посыпалась, и через неё перевалился человек в лохмотьях с бутылкой в руках, перепугав меня до смерти.

– Достал уже, – Мила выдохнула с некоторым облегчением. Я тоже.

– Налей, бабка, – прохрипел мужик из полутьмы, пытаясь выкарабкаться из груды дров, при этом не выпуская бутылки.

– Когда ж ты уже подохнешь, – фыркнула повариха.

– Когда и все тогда, и я!

– Опять за свое, – укорила женщина на выдохе.

– Скоро купол наш падёт, и тогда твари несметными полчищами заполонят здесь каждый уголок! И вам всем уже бочки вина не понадобятся, жадные душонки!

– Я стражу позову! Не пугай новенькую, пустослов прокаженный!

– Смерть нам всем! – Воскликнул тот и споткнулся.