Возвращение в Оксфорд

— Меня возмущает, — не сдавалась мисс Стивенс, — что меня подозревают в попытке погубить эту несчастную девушку. Что же до того, будто нам не нужно было пускаться на поиски…

— Я ничего такого не говорила, — устало произнесла Гарриет. — Я сказала только, что если бы она не увидела нас, то, может быть, и не прыгнула бы. Но разумеется, нельзя было не поехать на выручку.

— А что говорит сама мисс Ньюланд? — спросила декан.

— Почему, мол, мы не оставим ее в покое, — отозвалась мисс Эдвардс. — Я велела ей не валять дурака.

— Бедное дитя! — проговорила мисс Шоу.

— На вашем месте, — сказала мисс Эдвардс, — я бы с ними не миндальничала. Строгость им не повредит. Вы позволяете студентам слишком много говорить о себе…

— Не говорила она со мной ни о чем, — посетовала мисс Шоу. — А я так старалась завоевать ее доверие.

— Они бы говорили больше, если бы вы оставили их в покое.

— По-моему, нам всем пора спать, — вмешалась мисс Мартин.

— Ну и ночь, — пробормотала смертельно усталая Гарриет, заворачиваясь наконец в одеяло. — Безумная ночь!

Память путалась, мельтешила, как кот в мешке. В голове всплыли образы мистера Помфрета и помощника проктора — кажется, она видела их давным-давно, в другой жизни.

Глава XIII

Надо волю дать словам,

Чтобы смело прозвучали.
Ты печален станешь сам,
Услыхав мои печали.
Верный друг! К тебе приди —
И любые сны и тайны
Спрячешь ты в своей груди
И не выпустишь случайно.
За советом я к тебе
Обращаюсь с просьбой жадной,
Чтоб противиться судьбе,
К женской доле беспощадной.[187]

Майкл Дрейтон

— Вы должны понять, — сказала Гарриет, — что так продолжаться не может. Нужно обратиться за профессиональной помощью, несмотря на риск. Лучше уж скандал, чем самоубийство и дознание.

— Я думаю, вы правы, — поддержала ее ректор.

В гостиной ректорского дома помимо доктора Баринг и Гарриет находились только декан, мисс Лидгейт и мисс Эдвардс. Отчаянные попытки притвориться, будто они знают, что делают, были отброшены. В профессорской все избегали смотреть друг другу в глаза и боялись сказать лишнее слово. Теперь там царили уже не раздражение и подозрительность, а страх.

— Родители девочки вряд ли будут молчать, — безжалостно продолжала Гарриет. — Если бы ей удалось утопиться, у нас бы тут сейчас было полно полицейских и репортеров. В следующий раз попытка может оказаться успешной.

— В следующий раз… — начала мисс Лидгейт.

— Следующий раз обязательно будет, — сказала Гарриет. — Может быть, это будет не самоубийство, а самое настоящее убийство. Я сразу сказала, что не считаю принимаемые меры достаточными. А теперь говорю, что отказываюсь разделять ответственность за происходящее. Я старалась, но у меня ничего не вышло.

— А что может сделать полиция? — спросила мисс Эдвардс. — Мы как-то вызывали их по поводу тех краж, — вы помните, ректор? Они устроили тут переполох и арестовали невиновного. От них одни неприятности.

— Думаю, полиция — совсем не то, что нам нужно. Вы предлагали частное детективное агентство, да?

Декан повернулась к Гарриет:

— Да, но если кто-то может предложить что-то лучше…

Ни у кого не нашлось дельных предложений. Обсуждение продолжалось. В конце концов ректор сказала:

— Мисс Вэйн, ваша идея самая лучшая. Вы можете связаться с этими людьми?

— Хорошо, — ответила Гарриет. — Я позвоню главе агентства.

— На условиях конфиденциальности?

— Конечно, — сказала Гарриет. Она чувствовала, что ее терпение истощается: теперь уже не до конфиденциальности. — Но если мы обратимся к этим людям, то должны предоставить им свободу действий, — добавила она.

Это напоминание не вызвало восторга, хотя его справедливость нельзя было не признать. Гарриет предвидела многочисленные стесняющие ограничения, которые могут быть наложены на расследователей, и думала о трудностях, которые возникают при разделении полномочий. Полиция не отвечает ни перед кем, кроме собственного начальства, но частный детектив должен более или менее делать то, что ему говорят. Она посмотрела на доктора Баринг и спросила себя, сумеет ли мисс Климпсон или кто-то вроде нее правильно поставить себя в отношениях со столь внушительной личностью.

— А теперь, — сказала декан, когда они с Гарриет вместе пересекали двор, — мне надо пойти поговорить с Ньюландами. Не очень-то приятная обязанность. Они, бедные, страшно расстроены. Он — какой-то очень мелкий чиновник, и карьера дочери для них все. Помимо эмоциональной стороны дела, для них будет страшным ударом, если она провалит экзамены на степень. Они много работают, едва сводят концы с концами и страшно гордятся… — Мисс Мартин сделала неопределенный жест рукой, расправила плечи и отправилась выполнять свою задачу.