Возвращение в "Опаловый плес"

Значит, Джарра согласен с ее оценкой.

— Мне, наверное, следовало бы раньше сообщить, — севшим вдруг голосом произнесла Скай. — Просто как-то... случай не представился.

— Где ты будешь? — неожиданно спросил он. — Я смогу связаться с тобой? Какая разница во времени между Квинслендом и тем местом, куда ты направляешься?

Не вспомнив с ходу, Скай ответила:

— Я дам тебе телефон агентства в Лос-Анджелесе и название гостиницы, в которой остановлюсь. Только в номере меня застать будет трудно. — Помолчав, она пообещала: — Я позвоню тебе, как только доберусь до места. — Ведь она быстрее сообразит, как высчитать разницу во времени. У нее в этом больше опыта.

Лицо Джарры просветлело.

— Смотри, вернешься домой и застанешь меня под дверью со спальным мешком.

Скай улыбнулась, мысленно вздохнув с облегчением.

— Можешь жить у меня под дверью сколько хочешь.

— Ловлю на слове. — Он притянул ее к себе и, помолчав, сказал серьезно: — Когда вернешься, поговорим.

— Поговорим? — В ней мгновенно всколыхнулись надежда, любопытство, страх. — О чем? Почему не сейчас?

Джарра, помедлив, решительно качнул головой.

— Сейчас не время. Мне нужно на самолет и... ты еще не готова к этому разговору.

Откуда ему знать, к чему она готова или не готова? Но прежде чем Скай успела возразить, Джарра уже целовал ее с какой-то почти ожесточенной безысходностью.

— Черт, мне пора, — пробормотал он ей в губы и, поцеловав еще раз, оторвался от нее и взял свою сумку. — Позвони, — напомнил он. — Ты обещала.

Она позвонила ему из гостиницы Лос-Анджелеса. Услышав в трубке женский голос, Скай попросила пригласить к телефону Джарру.

— Это твоя сестра? — спросила она, когда он взял трубку.

— Да, Келли. Умирает от любопытства, хочет знать, о чем мы говорим. Но я закрылся у себя в кабинете.

— Извини. — Она была убеждена, что Джарра не желает сообщать о ней своим родным. — Я выдала тебя?

— Не беспокойся, — сухо отозвался он. — После встречи с Пойнтерами наше с тобой знакомство ни для кого не секрет. Как долетела?

— Без происшествий. Спала всю дорогу.

— Ты звонишь из отеля? Скажи телефон, — попросил он. — Записываю.

Она продиктовала номер, но опять предупредила:

— Меня будет трудно застать. Очень жесткое расписание.

На ее вопрос о ферме Джарра ответил, что они уже начали объезд пастбищ.

— Так что меня, возможно, тоже нелегко будет зацепить, — сказал он.

«Старается отплатить ей той же монетой?» — предположила Скай.

— Расскажи про Лос-Анджелес, — попросил Джарра. — Я ведь там никогда не был.

— Большой многолюдный город. Будет время, пофотографирую, — пообещала Скай. Она всегда брала в поездки фотоаппарат и, делая снимки, использовала технические приемы, которые применяли профессиональные фотографы, занятые в модельном бизнесе. Фотография для нее была всего лишь хобби, но этот процесс доставлял ей огромное удовольствие.

Скай не лгала Джарре: график у нее действительно был жесткий, и она плохо представляла, как выдержит нагрузку. Она не чувствовала в себе сил полностью отдаться работе, хотя обычно с энтузиазмом погружалась в лихорадочную круговерть своих заокеанских выездов, вносивших приятное разнообразие в размеренный ход ее повседневной жизни. Некоторые из манекенщиц, симпатичные, умные и веселые в общении девушки, были ее старыми приятельницами. Как всегда, они собирались вместе посплетничать за чашечкой кофе в перерывах между показами, но теперь эта пустая болтовня не занимала ее.

Конечно, Скай рада была вновь встретиться с подругами, с которыми случалось делить и триумфы, и неудачи, но сейчас, судача с ними, обсуждая прически и макияж, обмениваясь журналами мод и новостями об общих знакомых, она постоянно ощущала в себе какую-то тоскливую неприкаянность, которой прежде никогда не испытывала.

Она позвонила матери и долго беседовала с ней ни о чем, а потом позвонила Джарре и стала рассказывать ему о модельере, который практически полностью переделал свое творение за то время, что она ожидала своего выхода, поведала ему о девушке, покинувшей уборную с расстегнутой молнией, в связи с чем одному из их коллег-мужчин пришлось выскочить на подиум раньше времени, чтобы устранить оплошность, и о прочих мелких казусах. Джарра весело смеялся, и от его смеха по телу разливалось тепло, обволакивающая нега, а когда он сказал, что скучает по ней, она, сжимая в руке трубку, призналась:

— Мне тоже ужасно тоскливо без тебя.

— Это хорошо, — отозвался Джарра. — Вот и мне выпала возможность немного поиздеваться. — Однако голос у него был чувственный и протяжный, будто он гладил ее по обнаженной спине. При этой мысли кровь у нее взыграла, так что ей с трудом удалось сымитировать надлежащий тон при прощании.