Возвращение в Сокольники

– Опять сговорились, черти… Садись, поговорим, – сказал он Турецкому. И когда они втроем уселись в машине, продолжил: – Я вчера прочитал твое послание… ну в смысле версию. Отдал перепечатать, а сегодня положил в папку генерального. Для экстренного решения. Тот позвал, когда я уже собирался сюда. Поэтому задержался. – Это он сказал Славке. – Так вот. Остапенко в понедельник вызван для дачи свидетельских показаний. Ты не забудь, Вячеслав, что сбежать он не должен.

– Хрен ему, – сказал Грязнов.

– Вот именно, – подтвердил Меркулов серьезно и повернулся к Турецкому: – А ты, если, конечно, не собираешься подать заявление об уходе… Нет? – Но так как Турецкий промолчал, продолжил: – Значит, возбуждай дело. По Баранову, Колосову и Потапчуку. А по угрозам в адрес Турецкого дело возбудит Гена Левин. Он уже в курсе. Ты ему помоги с недостающими материалами. Ты ж у нас все-таки лицо заинтересованное, пойдешь свидетелем. Кстати, чуть не забыл… Саня, я вчера разговаривал с Ириной Генриховной. Ты уж извини мне такое вмешательство в твою личную жизнь. Но ведь надо же было объяснить… гм, необъяснимую «логику» твоих поступков! Так вот, она хочет узнать, когда может вернуться?

– Вернуться? – растерялся Турецкий.

– Вот именно, разве я неясно сказал? – сердито ответил Меркулов. – Во всяком случае, я обещал ей, что ты сам позвонишь, когда окончится… это… Вячеслав, да объясни ж ты ему!… Ну совершенно тупой какой-то! Все, ребята. Суббота нынче. Свободны, покиньте машину. А я поеду в присутствие. Еще раз почитаю откровения одного «важняка».

Меркулов подмигнул Турецкому и показал водителю, чтоб тот трогал.

– Так чей был пистолет? – спросил Турецкий, провожая взглядом меркуловскую «Волгу».

– Я ж тебе говорил, что будет сюрприз, – как-то неохотно ответил Грязнов. – Толковая девка. Дать телефончик?

– Есть, – ответил Турецкий.

– А твои вернутся в следующее воскресенье. Они не в Сочи, Степа их в Гагру увез. Это все вранье, что там кругом стреляют. И люди – наши, и море, говорят, уже потеплело… Как насчет пивка?

– Я бы с удовольствием.

– Тогда едем ко мне. И вот что еще, Саня, все равное я тебя обыграю, но даю фору!… Да, слушай, а что ты им написал-то? Покажи-ка свой конверт!

Грязнов забрал у Турецкого желтый конверт, открыл его, вынул листок бумаги, сложенный пополам, развернул и… захохотал.

На листе черной шариковой ручкой была довольно искусно изображена большая дуля. Фига, другими словами. Вероятно, Турецкому пришлось основательно потрудиться, чтобы его «ответ» был действительно похож на оригинал…