Возвращение в Сонору

На самом деле он на этом стуле не только спал, но и работал, разложив половину бумаг на моей кровати. Я взяла со своего живота тонкую бумажную папку. Полистала документы:

— Что это? Заключение Природоохранного Комитета? Оценка ущерба охотничьим угодьям в округе Уошито и на территории резерваций койотов-чокто?

Вилд на минуту оторвался от работы:

— Ну, да. Там под предлогом разведки водных ресурсов провели пробное бурение нефтеносных сланцев. В результате гидроразрыва нефть вылилась в реку. Перетравили всю рыбу, а так же уток и цапель, только что севших на гнезда.

— С каких это пор ты занялся защитой природы?

Джокер пожал плечами:

— Как только почуял запах далеров, стоящий над залитыми нефтью берегами Миссисипи. Я вытрясу из этих идиотов все до последнего крейцера. Не откажусь даже от зубных коронок, — его глаза хищно блеснули в темноте.

А чего я, собственно, ожидала? Что Джокер ван Хорн вдруг превратится в травоядного? Нет, я не была идеалисткой.

— Вилд, ты, конечно, финансовый гений и все такое, но неужели думаешь, что справишься с нефтяными компаниями? Один?

Он отнял у меня папку и помахал ею в воздухе:

— Конечно, не один. Гичи свел меня с местными койотами. Комитет Пяти племен у них возглавляет один очень толковый парень. Он уже организовал очень продуманную защиту земель, причем без финансовой и юридической поддержки. А с моей помощью, он станет сначала мэром, а затем губернатором.

— Скажи уж — президентом. Не мелочись, — подбодрила я.

— Это вряд ли, — Вилд задумчиво почесал подбородок. — Но уверен, лет через десять у меня будет свой человек в Сенате.

Значит, пока я спала, этот волчина уже распланировал свою жизнь на десять лет вперед, как минимум. Внезапно, у меня снова пересохло в горле:

— А я? Где буду я через десять лет?

Рядом с ним? В тени успешного финансиста и многообещающего политика? За столиком на благотворительном вечере? В каком-нибудь женском комитете, проводящем свои заседания в загородном клубе?

Джокер уставился на меня, не пытаясь скрыть своего удивления:

— А ты что, не знаешь, чем хочешь заниматься?

— Знаю. Просто не верила, что это когда-нибудь сбудется.

Наверное, это мой растерянный голос заставил его быстро пересесть на кровать и перетащить меня с подушки к себе на грудь.

— Все сбудется, моя любовь. Абсолютно все. И Теночтитлан, будь он неладен. И Камаронес, чтоб ему провалиться. Ты только обещай, что будешь иногда выползать из своих джунглей, чтобы навестить тоскующего мужа и малюток-детей.

Я задохнулась и со всей силы уткнулась лицом Джокеру в грудь. От запаха сосновой хвои и морского ветра стало легче дышать.

— Я никуда не уеду, Вилд. Я хочу быть с тобой. Всегда.

— Я тоже хочу быть с тобой. На самом деле, ты — это все, что я хочу, — пробормотал он мне в волосы. — Остальное вторично.

Со стороны двери раздался тихий смешок. Я подняла голову и с удивлением увидела двух койотов — мужчину и женщину. Что самое странное, они были именно такими, какими я видела моих соплеменников на пожелтевших от времени дагерротипах — в кожаных с бахромой одеждах, расшитых мелкой бирюзой и иглами дикобраза.

Мужчина обнимал женщину за плечи, так же, как Вилд обнимал сейчас меня. А женщина доверчиво склонила голову ему на грудь, так же, как я.

Уитаке и Бочико, так вот вы какие.

— Мы уходим, — одними губами произнесла женщина. — Вы оба выполнили наказ богов. Теперь вы свободны.

— Вилд, — позвала я, когда образы койотов рассеялись, и перед моими глазами осталась лишь белая больничная дверь. — Они ушли.

Он теснее прижал меня к себе и положил подбородок мне на макушку.

— Кто?

— Наши духи. Мы теперь станем обычными людьми. Твой волк тебя покинул.

— Ну и хорошо. Он меня достал, если честно. Я и без него знаю, как мне жить и кого любить. Лина, давай уже без всякого зверья в нашем доме, ладно?

— Но…

— И хватит со мной спорить. Иди сюда…

Я закрыла глаза и доверилась его рукам. И только после острой вспышки счастья, заставившей содрогнуться все мое тело, уже уставшая и уплывающая в объятиях Вилда куда-то по лунной реке, почувствовала, как где-то глубоко во мне приоткрыла сонный глаз маленькая пушистая белочка. Она зевнула, блеснув острыми зубками, плотнее закуталась в пышный хвост и снова свернулась клубочком, засыпая до утра.