Возвращение в строй

– В усадьбе тоже происходит что-то непонятное. На месте вся охрана, все ближайшее окружение Старикова, сам депутат с женой. Они явно чего-то ждут.

– Садовник тоже в усадьбе?

– А вот садовника нет, и меня без проблем отпустили. Сейчас буду выходить.

– Ладно, смотрим, что будет происходить дальше.

– Макаров на службе?

– Нет, у него сегодня выходной.

– Разве перед таким мероприятием, как форум с участием руководства страны, охране не повышают уровень готовности?

– Она будет повышена с завтрашнего дня. Пока охрана осуществляется в обычном режиме. Плюс в Пресс-центре находятся трое сотрудников местного управления ФСБ.

– Что-то идет неправильно, тебе не кажется, Макс?

– Уверен, обстановка скоро прояснится. Я оставил у дома врача одного офицера, Чиж контролирует квартиру Макарова, сам уже здесь, у фермы. Со мной Ромашин, два инженера-электронщика и Киселев. Давыдов пошел к месту, указанному тобой.

– Киселев же всю ночь дежурил!

– Здесь отдохнет. Он уже спит.

– Понятно. Хотя ни хрена пока не понятно. Где Меред?

– Объявится. Именно он должен отработать Макарова. И сделать это либо сегодня вечером, либо завтра утром. До этого заполучить взрывчатку. Ему ее должен привести Руслан. Братья такое дело не доверят никому. Но не исключено, что усадьбу навестит и сам Меред.

– Это было бы хорошо. Тогда всех разом и нейтрализовать бы.

– Как говорится, Паша, будем жить, будем посмотреть. До связи из сауны.

– Из помещения рабочего усадьбы, – уточнил Кулагин.

– Да какая разница? Лишь бы с территории.

– До связи, Макс.

Переговорив с подполковником, Кулагин, еще раз оценив скрытность тайника с оружием, пошел к пропускному пункту. Его пропустили без вопросов, и вскоре он отъехал от усадьбы. Машину загнал в рощу и без пяти десять пошел обратно к забору объекта. Точно в указанном месте его ждал старший лейтенант Давыдов.

– Давно здесь? – спросил Павел.

– Минут пять, все пытался найти ход под забором – без толку.

– А между тем ты стоишь в метре от него, – усмехнулся Павел.

Давыдов осмотрелся, и он решил подсказать ему:

– Где выше трава, посередине слегка примята?

– Вот, слева.

– Ступай туда, да осторожно, там канава.

Старший лейтенант сделал шаг влево и по пояс провалился в яму, обжигаясь листвой крапивы.

– Черт, никогда бы не подумал!

– Стой, я к тебе, и не шарахайся, не мни траву.

Кулагин спустился к товарищу, раздвинул ветви низкорослого куста, таких много вдоль дорог, их еще называют «мусорными», потому как произрастают в таких вот канавах, ямах, на свалке.

– Это и есть водосток? – увидев трубу, спросил Давыдов.

– Нет, шахта баллистической ракеты, ты что-то, Док, не догоняешь.

– Ты бы всю ночь просидел с наушниками, выслушивая каждый вдох и шорох в этой долбаной усадьбе, посмотрел, как бы ты догонял.

– Извини, я упустил, что ты дежурил. Ну, и остался бы отдыхать. Я и один здесь справился бы. Да еще не факт, что придется что-то делать. У нас пока планирование на базе домыслов и небольшой, далеко не исчерпывающей информации. Ну, ладно, придется ползком, Олег, давай я впереди, ты, выровняв траву, за мной!

– Понял.

Офицеры двинулись по забытой всеми водосточной трубе.

На выходе Кулагин аккуратно раздвинул куст. За сауной и перед его служебным жилищем никого. Он выбрался наружу, бросив за спину:

– Не высовывайся. Пойдешь, когда вызову.

Пробежал расстояние до двери своего помещения, открыл ее, вошел в комнату, прильнул к окну через тюль. На аллее никого, возле дома Стариков, его супруга, горничная, Боровской. Остальных не видно. Взглянул на окно третьего этажа, портьеры раздвинуты, органза в стороне, створки окна открыты. Что бы это могло означать?

Павел вернулся к двери, приглушенно окликнул офицера-электронщика:

– Олег!

– Я!

– Давай ко мне.

Давыдов выбрался из-за куста, увидел Кулагина, перебежал к нему.

– В комнату, – указал Павел.

Старлей присел на диван, огляделся и отметил:

– Ты здесь проживаешь? Вообще тут неплохо.

Телефон Павла провибрировал сигналом вызова.

– А вот и Горшков. Да?! – ответил он в трубку.

– Где ты?

– В своей халупе вместе с Давыдовым.

– Значит, прошли?

– А ты сомневался? Слушай, у Елены приоткрыто окно, сдвинуты шторы и даже органза. Это должно что-то означать.

– Возможно, она услышала разговор горничной с Боровским. Те поднимались на третий этаж. Горничная спросила, – это зафиксировал офицер слежения за усадьбой, – когда, мол, избавимся от этой сучки? Боровской ответил, скоро, потом пошли помехи, видимо, возник экран, а когда сигнал восстановился, они уже спускались по лестнице и разговаривали на тему любви.

– В смысле?

– Госпожа Чудинова убеждала Боровского, как ему будет с ней хорошо. Она ни в чем не станет его ограничивать, даже любовниц готова приводить в дом сама, в общем, в таком духе. Не хочет оставаться одной.

– Ей бы в живых остаться.

– Если ты хочешь узнать подробности разговора Боровского с Чудиновой, запроси Елену. Сейчас на третьем этаже никого нет, и вы можете поговорить. Но сначала свежая информация от Авдюшина – в дом Икорина прибыли еще два человека, естественно, мужчины с военной выправкой и сумками, в которых вполне уместятся по паре «АКСов» или «Мух».