Возвращение в темноте

Из темного угла комнаты появилась фигура человека. На его лице белела повязка.

– Хейтор! Что ты тут натворил?!

– Прошлой ночью мне приснилось, что я один во всей Вселенной, – сказал Хейтор. – Я плыл по звездному небу, беззащитный и беспомощный. Я смотрел на звезды, но они были слишком далеко, чтобы осветить мой путь или удержать меня силой гравитации. А потом я проснулся и понял, что это был сон про тебя.

– К черту все твои сны! Я не собираюсь жить по твоим законам!

Внутренне Кроукер приготовился отражать нападение врагов. Крокодил внимательно слушал их разговор, словно понимал язык людей.

– В таком случае сеньор умрет так же, как Пабло и Эстрелла.

Фамильярное обращение к жертвам по имени означало, что между ними и братьями Бонита существовали давние отношения.

– Ну нет, Хейтор, тебе еще рано убивать меня. Ты подождешь, пока я пристрелю Хуана Гарсию Барбасену.

Казалось, само имя Барбасены привело Хейтора в неописуемую ярость. Ударив себя кулаком в грудь, он завопил:

– С самого начала я знал, что именно я должен убить Барбасену! Матерь Божья, слишком цивилизованный способ был избран! Я много раз говорил Антонио, что такое дерьмо, как Барбасена, не заслуживает легкой смерти! Нет, он должен чувствовать ее медленное приближение, видеть ее ледяной взгляд в моих глазах, и все должно быть сделано в соответствии с законами хета-и!

– Не надо пудрить мне мозги! – рявкнул Кроукер. – Хета-и – искусство исцеления, а не убийства! Ты и твой брат, Антонио, извратили его, заставили служить своим чудовищным целям! Эстрелла владела искусством исцелять, и вы убили ее! В ваших руках искусство исцелять превратилось в искусство умерщвлять!

Хейтор так возбудился, что кровь бросилась ему в голову, и на носу сквозь белую повязку проступило красное пятно. Неожиданно для Кроукера он сел рядом с крокодилом и сказал:

– Вот видишь, чем кончились твои намерения сделать нас обоих более цивилизованными!

Кроукер похолодел от ужаса. Хейтор разговаривал с крокодилом? Уж не спятил ли он?

Крокодил, казалось, ухмылялся, хотя его челюсти были плотно сжаты. Его янтарные глазки светились злобой, мощный хвост с такой силой бил о стену, что она вздрагивала, осыпая пол штукатуркой.

– Хейтор...

– Не хочу разговаривать с тобой! – заорал Хейтор. – Пусть Антонио слушает тебя.

– Но ведь здесь нет никакого Антонио, – осторожно произнес Кроукер. – Здесь только мы с тобой да души убитых тобой людей.

Хейтор протянул свою руку над пламенем костра в каменной жаровне на полу.

– Сеньору известно, что колдуны способны на многое? Если бы сеньор родился в Асунсьоне, он бы знал об этом. Если бы в жилах сеньора текла кровь народа гварани, он бы все давно понял.

Он медленно опустил руку прямо в огонь, и янтарные глазки крокодила тут же превратились в узенькие щелки.

– Искусство перевоплощения – одно из фундаментальных в хета-и. Смотри, колдун не горит в огне!

Он опустил руку еще ниже. Вспыхнул манжет его рубашки, и в воздухе запахло горелой тканью и палеными волосами. Пламя стало подниматься вверх по рукаву рубашки, Хейтор сжал пальцы в кулак. Горящая ткань трещала так громко, словно это был лесной пожар. Хейтор оскалился, и Кроукер услышал леденящее душу завывание.

Тем временем пламя, словно живое существо, вползло Хейтору на грудь, перебралось на спину. Его рубашка почернела и стала разваливаться на плечах, свисая тлеющими лохмотьями.

Тогда Хейтор раскрыл сжатый кулак – на ладони лежали три темных камня. Внезапно глаза крокодила открылись. Язычки пламени ярко вспыхнули и погасли, словно задутые ветром.

Улыбаясь, Хейтор показал на крокодила.

– Колдун превращается в животное, чтобы испить свежей крови своих врагов. Это увеличивает его жизненную силу. И даже годы не властны над ним. Сеньор, все, что я сейчас сказал, – чистая правда.

Он сорвал с себя обгоревшие лохмотья рубашки и бросил их на пол.

– Глаза видят, но разум отказывается верить. Так, сеньор?

Однако Хейтор был не совсем прав. Кроукер думал о Хумаите Милагросе, который после своей смерти – и в этом был абсолютно убежден его внук, Бенни, – превратился в тигровую акулу.

– За сотовый телефон платит сам Майер, а не Бенни Милагрос, – сказал Кроукер. – Однако вы хотели заставить меня думать иначе. Вы хотели поссорить меня с Бенни, отрезать меня от всех и вся. Зачем?

– За тем же, зачем я убил Пабло и Эстреллу, – спокойно ответил Хейтор – Человек – существо общественное, зависящее от окружения. В критические минуты он стремится прибегнуть к помощи самых близких ему людей.

Невероятно! На теле Хейтора не было ожогов!

– Так бывает всегда, – продолжал Хейтор. – Такова человеческая природа. Истинное нутро человека раскрывается тогда, когда он остается в совершенном одиночестве, когда с него спадает вся шелуха цивилизованности. О, это редкие и прекрасные мгновения!

Хейтор расхохотался, и крокодил тоже вдруг раскрыл пасть. На мгновение Кроукеру показалось, что смех доносится именно из пасти отвратительной рептилии.