Возвращение в темноте

— Что ты хочешь сказать? Ведь продукты распада уже повредили почку.

— Повредили, но не смертельно. Человеческий организм — удивительная машина. После того как нам удастся окончательно вымыть гликолевую кислоту, почка начнет восстанавливаться, процесс полного выздоровления займет несколько месяцев. — Дженни схватила его за плечи. — Теперь ты понимаешь, Лью? Рейчел не нужна операция по пересадке почки! Значит, тебе не нужно выполнять условия этой чудовищной сделки!

Глядя в оптический прицел, Кроукер видел, как вслед за таитянкой Хуан Гарсия Барбасена вошел в ресторан. Он скрылся из виду, словно сорвавшаяся с крючка рыба, радостно нырнувшая в родные океанские глубины.

Кроукер отложил в сторону винтовку и сел.

— Все кончено, — пробормотал он. Но на душе у него лежала страшная тяжесть — ведь только что он чуть не убил человека, расчетливо и хладнокровно. И сейчас вместо облегчения он испытывал боль от сознания того, как близок он был к краю пропасти.

От избытка адреналина в крови у него кружилась голова.

— Но почему ты раньше не догадалась об этом?

Дженни села рядом с ним и тихо сказала:

— Рейчел — хроническая наркоманка, она была доставлена в больницу в состоянии тяжелого наркотического опьянения. Вполне естественно, что никому и в голову не могло прийти, что причиной приступа были не наркотики, а совершенно иное отравляющее вещество... — Она не сводила глаз с Кроукера. — Но когда я получила более глубокие анализы ее крови, сделанные в специальной лаборатории по наркотическим веществам, то призадумалась. Если бы мы сделали биопсию почки, то сразу же увидели бы следы этиленгликоля, но состояние Рейчел было слишком тяжелым для такой опасной процедуры. Однако когда я увидела результаты анализов крови, то поняла, что уровень кислотности слишком высок. Сам по себе этиленгликоль почти безвреден, но при расщеплении в организме человека он дает гликолевую кислоту, которая оказывает разрушительное действие на внутренние органы. Однако нам повезло: во-первых, из-за того, что у Рейчел от рождения всего одна почка, потребовалась минимальная доза для того, чтобы вызвать приступ, и, во-вторых, мы сразу начали промывание почки, и это было наилучшим средством для Рейчел в той ситуации. Если бы не сепсис, развившийся благодаря стараниям Стански, она, возможно, уже сейчас чувствовала бы себя значительно лучше.

Кроукер взял ее за руку:

— Какая ты смелая, что пришла сюда, на крышу!

— Похоже, я не такая дура, как ты думаешь, — улыбнулась она.

— Это был очень рискованный шаг, — сказал Кроукер, глядя на стоявшего поодаль Майера.

— Уже десять минут второго, — проговорил Майер. — Я должен был позвонить Антонио самое позднее в час.

— Нужно немедленно убираться отсюда, — торопливо сказал Кроукер, оставляя на месте все снайперское снаряжение. У него не было ни малейшего желания снова брать его в руки, а уж Майеру оно было и вовсе ни к чему.

Все трое двинулись к лестнице, и Кроукер на ходу сказал Майеру:

— У меня плохие новости — Пабло и Эстрелла убиты.

Майер остановился как вкопанный. Порыв ветра взъерошил ему волосы и задрал полу пиджака.

— Боже мой... Эстрелла?

Кроукер кивнул:

— Хейтор убил их обоих. Я приехал к ним слишком поздно.

Лицо Майера окаменело.

— Этого она боялась больше всего, хотя знала, что рано или поздно братья Бонита расправятся с ней. — Майер сокрушенно покачал головой. — Бенни страшно расстроится.

Кроукер глубоко вздохнул, пытаясь унять лихорадочно бьющееся сердце.

— Лью, что с тобой? — тревожно спросила Дженни.

Майер тоже взглянул на него.

— Сеньор, кажется, болен?

— Скажите мне, Майер, вы имели в виду Бенни Милагроса?

Майер кивнул:

— Мы все знаем друг друга уже много лет, сэр. А как же иначе? Бенни, Эстрелла, Антонио, Хейтор и я сам — всех нас объединял Хумаита. Мы все выросли у него под крылом. Его гибель стала страшной трагедией для нас. После его похорон мы все разлетелись кто куда.

У Кроукера в висках внезапно застучало, он обхватил голову руками.

— Бенни клялся и божился, что не знает вас. Зачем ему понадобилось обманывать меня?

Майер покачал головой:

— Вот уж чего не знаю, того не знаю.

Так кто же Бенни — враг или друг? Сначала они с Кроукером были лучшими друзьями. Потом Кроукер узнал о его секретной деятельности в АКСК. Значит, он просто использовал Кроукера в своих целях. Потом появилась эта обескураживающая дискета с информацией о том, что Бенни был связан с проведением сверхсекретной операции АКСК в Мексике. Но ведь эта информация вполне могла быть сфабрикована братьями Бонита. Значит, друг? Но ведь он солгал относительно Майера. Так где же правда и где ложь?

— Это может быть связано с костями, — задумчиво произнес Майер.

Кроукер непонимающе уставился на него. Хейтор тоже упоминал о каких-то костях, когда Кроукер «допрашивал» его в доме Лейесов.

— Кости? Какие еще кости?

Майер неловко замялся: