Возвращение великого воеводы

А венчал сие важнейшее событие конечно же пир. Тут уж великий воевода превзошел самого себя, постаравшись максимально возможно разнообразить сытное, но примитивное ежедневное войсковое меню. Несколько сотен воинов заранее было отправлено на охоту, а местные рыбаки со всей округи поставили свой сегодняшний улов исключительно к столу великого воеводы. Не бог весть что, конечно, но для походных условий очень даже неплохо.

Пировали по-ромейски – лежа. Хотя правильнее было бы сказать, что это обычная полевая воинская трапеза, дополненная некими элементами ромейского сибаритства. Обедать лежа ли, сидя ли на земле, пусть и покрытой персидскими коврами, совсем не то же самое, что возлежать в триклинии на мягких ложах, усыпанных для удобства еще и пуховыми подушечками разных размеров. Полог от солнечных лучей и возможного дождя был натянут лишь над царским импровизированным «столом», но солнце уже клонилось к закату, и его лучи уже не были столь жгучими, как еще пару часов назад.

Первую здравицу – за царя Тохтамыша – провозгласил великий воевода на правах формального хозяина, устраивающего пиршество. Вторым поднялся Боброк и поздравил царя с новыми подданными, а новоявленных царских слуг с обретением справедливого и милостивого господина. Почти сразу же готовился выступить один из ордынских темников, но Сашка, опять же, на правах хозяина, оборвал его и предоставил слово деспоту Никифору. Тот, вынужденный следовать обычаям русских, кряхтя, поднял с земли свое тучное холеное тело и, подняв чашу с вином чуть ли не выше головы, начал речь следующими словами:

– О великий государь! Я должен признаться, у меня уйма недостатков, но все они меркнут перед одним, самым главным. А главный мой недостаток заключается в том, что я не умею лгать. Поэтому, государь, я говорю тебе все, что думаю, прямо в глаза. Таков мой обычай. И что же я вижу? – Он сделал рукой величественный жест в сторону залива. – Этот прекрасный залив, носящий имя Золотой Рог, существует здесь со дня Сотворения мира. Считается, что имена всему сущему дают люди. Но кто мог догадаться дать заливу, к пустынным берегам которого лишь изредка причаливают утлые челны местных рыбаков, столь величественное имя? Разве мог кто-то из людей иметь столько ума и прозорливости? А может быть, сама Деметра, Мать-земля, дала название одному из своих уголков, зная, какая судьба его ожидает? Ведь недаром наш господин носит имя Деметреос, что означает сын Матери-земли. Он пришел, наш господин, и устроил военный лагерь на берегу этого залива. И этот военный лагерь чудесным образом начал превращаться в город. У него уже появляются стены и башни, у него уже выросли портовые причалы. Что это, как не божественное провидение, соединенное с волей нашего господина? Он пришел сюда, чтобы наказать ничтожнейшего из когда-либо носивших звание базилевса. Он пришел и основал Новый город! – Никифор обвел вокруг себя рукой. – Новый Ром! Он пришел, чтобы объединить славу и мощь Руси с традициями и наследством Рома! И заложил новую столицу! Он! Наш господин! Константинос Мегалион Деметреос! Неизменно Великий Сын Матери-земли! Восславим же владыку мира и нашего базилевса Константина Великого и его новую столицу, город Константина – Константинополис! – Речь деспота была заряжена такой энергией, что все участники пиршества уже давно повскакивали на ноги, внимательно слушая его слова, а последние фразы этой речи сопровождали все усиливающимся ревом. – Солнце скатывается с небосклона, грозясь вот-вот утонуть в море. – Деспот театральным жестом воздел руку вверх, указывая на оранжевый шар дневного светила. – Оно уползает, как пес, от стыда поджавший хвост, потому что базилевс Константинос Мегалион, Константин Великий своим сиянием затмил его! И это самая великая правда!

Никифор осушил чашу и опустился на свое место, а пирующие еще долго не могли успокоиться, вопя на все лады:

– Константинос Мегалион Деметреос! Константинос Мегалион!

Боброк ткнул в бок великого воеводу.

– Ах, лицемерный, двоедушный грек! – забубнил он ему в ухо. – Ты смотри, в какую сторону он вывез! Великий князь явился сюда, чтобы наказать своего холопа Мишку Тверского, вздумавшего претендовать на первенство, и вернуть все на круги своя. А этот хитрован представил дело так, якобы великому князю и царю еще титула ромейского базилевса не хватает, и он явился сюда именно за этим. Чтобы основать новый Ром и вновь возвысить Ромею!