Возвращение «Викинга»

Я привязал к нашей «дерюге» реи, приладил веревки. Теперь нужен помощник, чтобы пристроить довольно тяжелый парус на мачте. А Ного все нет и нет. Думаю, загулял парень. Набрел, наверное, на какую-нибудь смазливую обезьянку и забыл, что уже и обедать пора. Я выудил две крупных рыбины, разомлевших от зноя — вода в заливе прогревалась основательно, — и тут из лесу появился Ного. Он возвращался непривычно быстрым шагом, а главное — без охапки листьев. В правой руке короткая, наспех выломанная палка. Он часто оборачивается и заметно встревожен. Что-то случилось, притом серьезное. Туземец на мелкие опасности никогда не обращает внимания. Опасность, судя по его поведению, так сказать, средней тяжести. Будь опасность посерьезнее, Ного уже давно был бы возле меня и сжимал в руках свою массивную дубину. Теперь он умерил шаги и даже останавливается, чтобы рассмотреть нечто в глубине леса. Я теряюсь в догадках, — что же там такое объявилось и напугало Ного настолько, что он не набрал листьев? Допускаю, что туземец мог испугаться злых духов, если решил, что они охраняют деревья с крупными листьями. Тогда мне придется идти самому, если даже он откажется. Там, где появляются злые духи, Ного превращается в ягненка. Когда он подошел поближе, я увидел, что он растерян и удивлен одновременно. Кроме палки Ного держал в руке, — не верю глазам своим! — стрелу с костяным наконечником явно не нашего производства, говоря по-земному. Наконечник в крови… Гляжу на Ного с его предплечья стекает тоненькая струйка крови.

— Кто пустил стрелу? — спрашиваю, лихорадочно теряясь в предположениях. Звери, как известно, к такому оружию не прибегают.

— Не знаю, — озабоченно отвечает Ного, — я его не видел. Там много колючих кустов. Думал — большая колючка. Вижу — стрела. Не наша стрела. Чужой запах. Я такой запах никогда не слышал.

Нюх у туземца, я уже говорил, отменный. Он по запаху в лесу определяет, какое животное прошло здесь ночью.

— Запах такой, как у гладкокожего?

— Нет!

— У Зумби?

— Нет!

— У меня?

— Нет, нет!

— И ты не знаешь, чей запах? — допрашиваю Ного. Его односложные ответы начинают раздражать. Мне не хотелось бы стать пленником таинственных обладателей стрелы.

— Как ты думаешь, какой он?

— Пахнет дымом. Кушает обезьян. Меня не испугался, но убежал. Послал стрелу и убежал. В кустах не было видно.

Рассматриваю древко стрелы. Глядите-ка, отшлифовано! Пропитано жиром. Использовалось многократно. Это тоже насторожило. Если невидимый лучник всякий раз подбирал стрелу, то почему оставил ее сейчас? Побоялся выйти против Ного? Решил позвать на помощь своих?

— Почему ты не догнал его, чтобы убить?

Ного хмыкает и морщит лоб. Ответ ясен: соплеменники лучника начнут его искать. Никто не знает, сколько их там. Если толпа, как от них отбиваться? Луки — опасное оружие. Стреляющий некто встретил бы безоружного Ного столькими стрелами, оставаясь недосягаемым, что о преследовании нечего было и думать. Потому Ного и поспешил предупредить Гррегора.

И правильно поступил. Стрела небольшая, легкая, но смертоносная, если посылать с близкого расстояния. При удачном выстреле невидимого врага Ного мог бы погибнуть. Потом пришла бы и моя очередь, когда я сидел на плоту и ничего не подозревал.

Эта маленькая стрелка с костяным наконечником в наших руках — не просто доказательство неудачного нападения из засады. Это предостережение. До сих пор мы опасались одних только хищников, теперь у нас появился новый, куда более опасный враг — человек. Но жаль, нам об этом человеке, или этих людях ничего не известно. И потому они еще опаснее. Я не знаю, как далеко устье реки и город, где находится «Викинг». Ясно, что мы вступили на территорию, заселенную дикарями; и их надо остерегаться, поскольку это люди, а, значит, и непредсказуемы. И поскольку эти люди вооружены луками, от них надо держаться подальше, где-нибудь посередине реки, чтобы оставаться недосягаемыми с берега. Опасность может притаиться за каждой излучиной, за любой скалой, за кустом. Словом, прощай, спокойная жизнь!

Мы лихорадочно достраивали свой плот, не спуская глаз с лесных зарослей, откуда в любую минуту могли вылететь стрелы. Хижину решили не заканчивать. Парус тоже можно приспособить на ходу.

Вскоре Большая Река уносила нас дальше. Мы старались не приближаться к берегу, неотрывно всматривались в прибрежные заросли. Я очень полагался на зрение Ного. Очень совершенный человек Ного — нюх собачий, глаза кошачьи, — я так ему и заявил.

По обеим берегам — ничего подозрительного. Может быть, Ного напоролся на одинокого, забредшего к реке охотника? Если это так, то я все равно не жалею, что мы отчалили в спешном порядке. Иначе могли бы волыниться еще целую неделю.