Возвращение воина

После этого случая мы шли вперед, приняв все меры предосторожности. Может быть, и не плохо, что этот случай произошел в самом начале путешествия. Это позволило нам быстро прозреть и обнаружить, что вся местность вокруг усеяна ловушками, умело спрятанными под толстым слоем снега.

След каравана служил нам путеводной нитью. Естественно, что проводники выбирали самый легкий и безопасный путь. К сожалению, погода внесла существенные коррективы уже после того, как караван прошел по этим местам. Иногда мы видели, что хорошо протоптанная тропа вела в ущелье, а там упиралась в нагромождение скальных обломков. Мы не раз убеждались в том, что проходы, казавшиеся наиболее привлекательными и безопасными, на самом деле оказывались ловушками. Даже на ровном и открытом месте, когда дорога выглядела гладкой и притягательной, зовущей вперед, можно было неожиданно провалиться в глубокую расщелину, через которую был перекинут тонкий ледяной мостик, присыпанный для маскировки снегом. Как только нога неосторожного путника касалась поверхности такой западни, лед трескался и западня проглатывала жертву.

Мы торопились, поэтому в силу обстоятельств время от времени должны были полагаться на волю случая. Конечно, помогал накопленный опыт. Наиболее подозрительные участки мы проверяли мечами и копьями, как обычно пробуют шестами дно болота. В остальных случаях мы мчались вдоль караванного следа, полагаясь только на милость богов.

За все время нашего пути я видела десятки лавин, низвергающихся со скал. К счастью, все они обошли нас стороной.

Обычно происходило так: я смотрела на вершину горы, покрытую блестящим слоем льда и снега, и неожиданно слышала гул. На моих глазах участок сверкающей поверхности раскалывался, и лавина устремлялась вниз по горным склонам, похожая на белый, пенный водопад, поднимавший облака радужной снежной метели, падая на поверхность обледеневшей земли.

Окружающая местность иногда казалась странной до нереальности под переменчивым небом. Иногда караванный след воспринимался как река, непрерывный поток, образованный тенями, отбрасываемыми облаками на землю. Облака так быстро сменяли друг друга, что мы неизбежно теряли ориентировку и начинали бешено молотить по воздуху руками, чтобы восстановить равновесие. Но уже в следующее мгновение мы снова мчались под пятном чистого голубого неба, и нас заливал настолько ослепительный свет, что мы снова терялись от неожиданности и замирали, моргая глазами, как какое-нибудь онемевшее от страха животное, внезапно попавшее в другой мир. Действительно, цвета становились насыщеннее, предметы очерчены контрастнее — но только на лоскутке поверхности земли, освещенной солнцем. Все остальное казалось размытым и нереальным.

Добыча была скудна. Я часто ощущала присутствие мелких животных, обитающих, как правило, в норах. Крупного зверя в этих местах не было. Время от времени мы встречали на своем пути замерзшие реки и небольшие озера. Всякий раз в таких случаях я применяла трюк, почерпнутый из опыта одного кочевника. Этот трюк помогал нам регулярно питаться. Для исполнения его не требовалось искусства заклинателя. И без этого чудеса природы способны изумить кого угодно. Однако в данном случае потребовалось изрядное напряжение интуиции.

Суть дела в том, что в отдаленных южных районах обитают пресноводные рыбы, которые зимой намертво вмораживаются в лед. Когда наступает весна, эти рыбы оттаивают и уплывают. Кочевник рассказал мне, что эта удивительная рыба способна на протяжении многих лет без заметного вреда для себя замерзать, а потом вновь оттаивать.

Трюк состоял в том, чтобы угадать, в каком месте находится рыба, а потом обколоть лед и извлечь ее. Кочевник советовал представить себе, что ты сама — рыба, и отыскивать удобные расщелины под крутыми берегами реки или пруда, уютные изгибы дна на мелководье, чтобы устроиться для летаргического сна. Первые несколько попыток оказались неудачными. Наши усилия пропали даром. К тому же я заслужила хмурые взгляды членов команды, которые уже стали подумывать, не потеряла ли госпожа Антеро свои магические способности.

Но я упорно продолжала поиски, подогреваемая воспоминаниями о Гэмелене, который был умелым рыболовом и хорошо изучил повадки жертв, чтобы еще успешнее заниматься промыслом.

Когда мы наконец-то пробили лед в нужном месте, хмурые взгляды и насмешки моих друзей сменились широкими улыбками и комплиментами. Первая удачная находка принесла нам около тридцати рыбин. И почти столько же — вторая. А потом уже и все члены команды уловили суть дела. Теперь они уверенно находили рыбу — так, как будто бы здесь раньше был сделан секретный запас продовольствия для обеспечения предстоящих путешествий.