Возвращение воина

Кристиан упивался ощущением ее тугой плоти, сомкнувшейся вокруг него, пока не бросил взгляд вниз и не увидел, что ее глаза крепко зажмурены. Он замер, осознав, что ей это не доставляет наслаждения. Она даже съежилась.

— Адара…

— Ты закончил? — тонким голоском спросила она.

Его страсть угасла. Он был отнюдь не удовлетворен, но надежда, отразившаяся на ее лице, когда она задала свой вопрос, убила в нем всякое желание, и его тело невольно обмякло.

А от страха и боли в ее глазах его плоть обмякла еще больше.

Смущенный и пристыженный, Кристиан вышел из нее и одернул ей подол платья.

— Да. Я закончил. Более чем.

Вконец униженный, он натянул штаны и крепко зашнуровал их, мысленно браня себя.

«О чем ты думал?»

Один миг глупости — и он скрепил их брак. И даже не получил никакого удовольствия.

Что эта женщина сделала с ним? Все в его жизни пошло наперекосяк с той минуты, когда он впервые увидел ее. Все.

Что ж, если она доселе не ненавидела его, то сейчас-то уж точно возненавидит.

«Взгляни на это с положительной стороны: она больше никогда не захочет уложить к себе в постель другого мужчину».

Почувствовав себя еще хуже, он отодвинулся от нее. Между ними повисло неловкое молчание. Кристиан не знал, что ей сказать. Прежде он никогда не имел близости с девственницей. Его любовницы всегда были опытными женщинами, которых вполне удовлетворяли его ласки.

Он никогда не сталкивался с подобной ситуацией. Никогда. Даже его первый любовный опыт не был столь ужасающим.

— Прости, что я сделал тебе больно, Адара, — тихо сказал он. — Я не хотел.

Не смея взглянуть на нее из страха увидеть на ее лице боль, которую он ей причинил, Кристиан развернулся и вышел, оставив ее одну, после чего вернулся в шатер Йоана, где его ждал лекарь.

Схватив бутыль с элем, Кристиан уселся на стул, приготовившись к осмотру.

— Делайте что угодно, но пусть мне будет больно!

Не обращая внимания на потрясенный вид лекаря, Кристиан запрокинул бутыль и отхлебнул из нее.

Ему нужна была боль, чтобы отогнать чувство стыда и вины. Но более всего он нуждался в ней, чтобы отогнать неутоленную похоть, которая по-прежнему искушала его овладеть женой.

И если ему повезет, то, быть может, лекарь даже убьет его.

Глава 7

Теперь брак вступил в законную силу. Адара должна была бы испытывать восторг и облегчение. Но не испытывала.

Она чувствовала себя ужасно. Отвратительно. Впервые со дня их свадьбы она по-настоящему содрогалась при мысли о том, что Кристиан останется ее мужем. Упасите ее святые угодники, но сколько еще раз он захочет проделать с ней это? Судя по всему, что она слышала, мужчинам нравились супружеские отношения. Очень.

Не говоря уже о том, что ей снова придется совокупляться с ним, чтобы зачать. О, как это ужасно! Если б только она знала, как болезненно соитие, она бы не принуждала его скрепить их брак.

Почему ей никто об этом не сказал? Но с другой стороны, с какой стати? Узнай об этом остальные женщины, они никогда не стали бы заниматься любовью.

И тогда все человечество вымерло бы, но, положа руку на сердце, она предпочла бы, чтобы произошло это, чем ее муж снова овладел ею.

— Что-то случилось, моя королева?

Она обернулась на звук голоса Люциана. Тот стоял в проеме, служившем входом в шатер, и внимательно смотрел на нее.

Адара снова села на стул и вздохнула:

— Люциан, скажи честно, я совершила ошибку, приехав сюда?

Шут подошел к ней и опустился на колени в точности как Кристиан. Взяв ее руку в свою, он устремил на нее пытливый взор:

— Что этот бастард сделал на сей раз?

Гнев в его голосе, вызванный желанием защитить ее, согрел ее душу, но она не могла оставить его выпад безнаказанным. Он не имел права оскорблять Кристиана. Скорее уж она сделает это сама.

— Он принц и будущий король, Люциан. Тебе не стоит быть таким дерзким.

— И он ублюдок, который обижает вас. Улыбнувшись, она пожала ему руку, признательная за его дружбу.

— Я не знаю, как к нему относиться. Действительно не знаю. — Девушка покачала головой. — Мне следовало остаться дома и самой сражаться с Селвином.

— Мы не могли так поступить, моя королева. Наша армия и в подметки не годится армии Элджедеры. Вы это знаете. Они бы уничтожили нас, и вас бы опять посадили под замок или убили.

Это была чистая правда.

— Но ведь не это беспокоит вас на самом деле, не так ли?

Адара отвела взгляд. Временами Люциан бывал чересчур проницателен, что приносило ему одни неприятности, к тому же он слишком хорошо ее знал. От него было невозможно что-то утаить.

Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал ее пальцы. Борода его щекотала ей кожу, но его прикосновение оставило ее равнодушной. Не то что прикосновения Кристиана.

— Скажите мне, отчего вы так подавлены, моя королева?

Если б она могла! Но это было слишком ужасно, чтобы обсуждать.

— Это очень личное.

— Нет, когда дело касается меня, не существует ничего личного, и вы прекрасно это знаете.

Это была правда. Она поверяла ему все.

— Мне неловко, Люциан. Я всегда считала, что, когда муж…