Возвращение Ворона (СИ)

— Я пришёл забрать своё. Я не пришел тебя убивать. Я пришёл восстановить наше доброе имя. Имя Вороновых, которых вы, Жаботинские, опорочили. Я пришёл восстановить доброе имя тех, кого ты оговорил в глазах нашего Государя и Великого Князя, — на этих словах я поклонился в сторону Кремля, большинство зрителей повторило мой жест.

— По правилам поединка я требую вернуть мне все усадьбы и всё имущество которое обманным путём было получено у моего старшего брата и моей матушки. Я требую не только вернуть. Я требую чтобы ты признал обман и принес извинения моей матушке и членам моей семьи.

Горе побежденным. Жаботинские смирились. Толпа слушала, а я продолжал:

— Я требую возврата всё и незаконной приобретённой собственности другим семьям. Если здесь есть представители таких семей, то обратитесь к моему секунданту.

В толпе двое выкрикнули

— Есть!

— Есть!

Я посмотрел на них, а потом перевел взгляд на Жаботинского.

— Я требую, чтобы всех кого ты оговорил, перед Великим Князем были оправданы. Ты пойдёшь и скажешь правду Государю. Ты пойдёшь и скажешь, что это твой младший брат открыл портал, через который на территорию столицы прорвались вайты? — Жаботинский молча истекал кровью, опустив голову и стоя на коленях.

— И которых мы с наставником убили и загнали обратно портал. Выбор у тебя невелик или смерть, или проси пощады и принимай мои условия.

Толпа вокруг загудела.

Те, кто делали ставки на Жаботинских разочаровано, в сердцах, скидывали с себя шапки на землю.

Они причитали и кричали, что победа Воронова недействительна, что это договорняк. Что схватка подстроена.

Но букмекеры хорошо знали, что они не смогут опротестовать результат и отказать в выплатах.

Другие, занимавшие нейтральную позицию или болевшие за меня спорили с первыми, доказывая что это была чистая победа.

Кто-то раздосадованный результатом поединка начал кричать, чтобы я убил Жаботинского.

Толпа громогласно подхватила:

— Убей убей убей! — эхом разносились сотни голосов над Красной Площадью. И вдруг старший Жаботинский, глава Рода, опустил глаза и тихо произнес:

— Пощады…

Я не расслышал, но понял прочтя по губам.

— Что? Я не слышу! Громче! — я улыбнулся

Отец встал подошел к Лобному Месту и громко выкрикнул:

— Пощады!

Ему вторила его жена, мать братье Жаботинских. Она заверещала:

— Пощады! Пощады! Мы всё выплатим, мы всё вернем! Прости нас Илья!

Отец Жаботинских развернулся, выставил указательный палец на жену, и нахмурив брови, гаркнул на неё.

— А ты молчи дура!

Я перевёл взгляд на Федора Жаботинского.

— Ты согласен со всеми условиями?

— Да…, негромко ответил он.

— Тогда я забираю коня. А сегодня по утру, к тебе придут и ты с отцом отпишете обратно наши поместья. Согласен?

Жаботинский кивнул.

— И сегодня же пойдёшь, ты пойдешь бить челом перед Великим Князем. Будешь просить, чтобы оговоренного тобой Протопопа Аввакума немедленно отпустили. Кто открыл портал вайтам? Кто виновен в этом? Отвечай!

Все услышали его ответ.

— Портал открыл мой брат. Признаю прилюдно. Но только протопопу Аввакуму это уже не поможет. Сегодня в полночь была назначена его казнь. Боюсь он уже не с нами

Федор поднял ко мне лицо и мерзко улыбнулся.

— Какая казнь, о чём ты? — я в ужасе осознал, что Жаботинский все в чем-то меня переиграл.

Он сумел оговорить и погубить ни в чем не повинного наставника.

Эх, мне бы сейчас обзор ворона. Я на мгновение закрыл глаза, но снова ничего не увидел. Связь с птицей отсутствовала.

— Где проходит казнь?

Жаботинский не торопился отвечать на вопрос. Но кто-то из толпы выкрикнул.

— На Болотной!

— Мразь! — выкрикнул я своему врагу и с силой толкнул его ногою в грудь. Федор опрокинулся назад.

Я обернулся к моему секунданту и поклонился

— Петр Иванович, мономахия окончена?

— Да отрок, ты победил. Поединок окончен

— Если я сейчас удалюсь, это будет нарушением кодекса поединков?

— Нет. Более того ты в праве требовать любой дополнительной компенсации. После победы, ты можешь забрать себе младшую сестру Жаботинских. Ты можешь делать с ней все, что пожелаешь. Она может быть твоей вечной прислугой.

Я вспомнил противную девчонку в училище, корчившую мне рожи, показывающую на меня пальцем и гогочащую громче всех, когда младший брат издевался над Киттей-Угольком, "раздев" ее при помощи магии.

— Все что захочу?

— Да.

— Тогда повелеваю ей выйти замуж за Ваську Губу.

Я не мог лишить Жаботинских боярского титула. Это было правом Великого Князя. Но мог сделать их всеобщим посмешищем. Теперь родство с Васькой-Губой сделает Жаботинских изгоями. С ними никто не захочет иметь дело.

По толпе прокатились смешки. Отец Жаботинский тревожно вздернул брови и нервно оглядывался.

Петр Иванович Львов был очень удивлен моими словами, но ничего не ответил.

— Желаете, что нибудь еще?

Я подскочил к нему и тихо сказал.

— Петр Иванович, Проследите, чтобы Губа освободил брата.

Он кивнул в знак согласия, притворно покашлял и сказал:

— Будет исполнено. У боярина Ильи Воронова больше нет желаний

Я ринулся к белому коню. Краем глаза я видел, как четверо расталкивали толпу и спешили мне наперерез.

Им это почти удалось, но мое тело оказалось проворней