Возвращение Ворона (СИ)

Я сосредоточился и совершил мысленный посыл. При этом я держал себя кончиками пальцев за виски.

К моему величайшему удивлению дерево само выскочило из ямы, а яма засыпалась.

— Вот, видите, видите! — Земля с гордостью сложила руки на груди, — Илья, ты отлично сработал. У тебя хорошо получилось.

— Что дальше?

— Мы не будем учить всевозможные магические атаки и защиты. На это нет времени. Возьмем только базу.

Мне нравилась моя сила, я с нетерпением ожидал продолжения.

— Теперь можно выучить атаку, которая называется земляные клещи.

Суть атаки заключалась в том, что нужно было мысленно раскапывать перед наступающим противником широкую траншею, которую он не мог перепрыгнуть при всем своем желании.

И когда он вынужденно наступал на дно траншеи — она схлопывалась и намертво зажимала ногу, не выпуская его.

Через несколько повторений я усвоил технику работы с землей и всем, что с ней связано.

Земля могла укрывать и защищать, а могла атаковать и убивать врага. Могла создавать высокие насыпи для замедления продвижения противника или глубокие рвы для тех же целей.

Новые знания наполняли меня, ограняя мою силу, как драгоценный бриллиант.

Слепая сила становилась основой искусного боя разума.

Я не заметил, как за тренировками прошел целый день.

— Я тебе все показала, — сказала Земля, — теперь очередь Воздуха. Когда ты научишься управлять ветрами, мы тебе кое-что покажем. Мы можем работать в паре, людям Страфиль будет сложно таком противостоять. Но это уже завтра.

На следующий день я изучал возможности управления воздушными массами и ветрами. Использование этой стихии таило немало отличных боевых возможностей.

Я научился делать воздушный таран, позволяющий разносить крепостные ворота в щепки, воздушную стену, которая позволяла останавливать противника, в том числе использующего левитацию. Вихревые воронки, которые могли срывать крыши и разрушать деревянные строения.

К концу дня Воздух и Земля показали мне преимущества совместной работы стихий. Я научился создавать пылевые бури, которые ослепляли и душили любого, кто попадал в нее.

Также мне стали подвластны песчаные бури из абразивного песка, которые могли во время битвы затупять любое холодное оружие противника.

Либо, наоборот, затачивать оружие моих воинов, если я того желал.

Я узнавал о магии стихий так много, что признавался себе в том, что моего собственного воображения не хватило бы на то, чтобы все это представить или придумать.

— Теперь сладенькое на десерт. Твой артефакт — перстень с черным сапфиром, в десятки раз повышает точность и усиливает действие магии. Цену ты знаешь.

— Возраст. Я быстрее взрослею.

— Все верно. Ты расплачиваешься временем.

— Могу ли я попробовать использовать перстень во время тренировки? Как думаете?

— Ты элитио, тебе решать. Мы не в праве тебе указывать. Но протестировать пару раз стоит. Чтобы ты знал, как действовать с ним в бою.

Я попробовал. Эффект действительно усиливал и без того не дюжие способности многократно.

— Что-то давненько я не видел мою птицу, ко мне вернулись все способности? — мне захотелось посмотреть на то, как я владею новой магией сверху.

— Он Она всегда с тобой, Он был с нами С того самого момента как мы выехали из пещеры Константина. Теперь для того чтобы увидеть его глазами Тебе не обязательно закрывать веки. Попробую подумать о нём и призвать его. Только делай это с осторожностью чтобы не отпугнуть пиццу птицу. Думай о нём с нежностью, как о хрупком и драгоценном кубке. Мозг и психика птицы очень тонкая. И твой человеческий разум, усиленные многократно новыми способностями может повредить его. Я с осторожностью подумал о птице и вызвала её. И действительно, Мне теперь не нужно было закрывать глаза чтобы видеть происходящее сверху. Я как бы видел одновременно и своими глазами и глазами ворона. Я быстро привык к этому. Но птицу время от времени нужно было отпускать. Она тоже расходовала свою энергию на связь со мной. Ей нужны были периоды для восстановления.

Мы продолжали занятия без остановки.

Тренировки были изнуряющими и концентрированными, но с освоением каждого нового магического инструмента, или точнее, оружия, я испытывал все большую потребность в расширении знаний. Это было сродни жажде.

Я хотел знать и уметь как можно больше. Ведь передо мной стояла сложная и опасная задача. Заставить полубога отступить — это не шутки с мерзким Жаботинским или Васькой Губой. Я должен был заставить Страфиль, как минимум, отказаться от замысла захватить этот мир. А в идеале изгнать его отсюда навсегда.

Я переживал не за себя. Я хорошо понимал, что от моих боевых навыков зависит судьба всех живых существ этого мира. А может быть и не только этого мира.

Поэтому относился к учебе со всей серьезностью. Я впитывал знания, как губка, закрепляя их на практике. Я бесконечно повторял приемы и способы использования стихий.

Мои новые друзья и наставники были настоящими профи своего дела.