Возвращение живых мертвецов

Разыграю пока временную амнезию. Осторожность никогда не повредит.

– Не помню… – простонала я, – ничего не помню. Какой сегодня день?

– Понедельник, – ответил величавый и посмотрел на часы, – половина третьего пополудни.  А вы, уважаемая, что – совсем ничего не помните или?..

Понедельник! Плакала моя работа… Впрочем, какая мне сейчас работа. С постели  подняться не могу.

– Совсем ничего не помню, – подтвердила я, – где я нахожусь? Как я сюда попала.

– Ну, это я вам с удовольствием расскажу, – ласково улыбаясь, проговорил  величавый.

Прежде чем начать мне что-либо рассказывать, он достал из внутреннего кармана  пиджака, который оказался у него под халатом, курительную трубку, но курить не  стал, просто стиснул мундшук зубами, словно так ему было бы удобнее говорить.

– Вас привезли к нам санитары скорой помощи, – произнес величавый.

К нам? Куда это к нам?

– Где я? – снова простонала я. – Кто вы?

– Вы находитесь в районной психиатрической больнице, – с готовностью подсказал мне  величавый, – а я – главный врач этой больницы. А зовут меня Никифор Никифорович.  Правда, сомневаюсь я, что вы запомните мое имя… учитывая ваше-то состояние…

Запомню, запомню…

– Итак, – продолжал величавый главврач районной психиатрической больницы Никифор  Никифорович, – санитары скорой помощи сказали, что вас нашли в зрительном зале  кинотеатра… К сожалению, не помню, как назывался кинотеатр. Вы находились без  сознания, а граждане, которые скорую помощь вызывали, вас в сознание привести  никак не могли. В машине скорой помощи с вами случился какой-то припадок, вы  стали буйствовать, в результате чего вас пришлось даже привязывать к койке. Ну,  а после проверки вашей крови на содержание в ней наркотических веществ, вас  привезли к нам. Так как никаких наркотических веществ в вашей крови не нашли.

– Что со мной? – совсем умирающим голосом прохрипела я. – Чем я больна?

– Пока еще я не определил точно диагноз, – сказал Никифор Никифорович, – но,  судя по всему… Налицо все признаки нервного истощения. Да-да! – он взял меня за  руку и участливо склонил голову. – Именно нервного истощения. Временная амнезия,  невероятная слабость…

Знал бы ты, какие я нервные потрясения последние дни испытываю, говорил бы ты  тогда про нервное истощения с таким трагизмом.

– Меня можно вылечить? – задала я самый идиотский вопрос, какой только могла  придумать.

– Конечно! – горячо заверил меня Никифор Никифорович. – Конечно, можно! Поверьте  мне – через пару недель вы будете совершенно здоровы!

Ну, пара недель, это ты, дядя, хватил. Через несколько часов я буду уже на ногах,  а назавтра я отсюда уйду. Проблем с выпиской из больницы у меня не будет –  документов у меня при себе никаких не было, а имя свое я им не называла. И  правильно, кстати говоря, сделала.

– Вы, наверное, хотите меня спросить, – проговорил вдруг Никифор Никифорович и  вынул трубку изо рта, – почему это я – главный врач больницы – а участвую в обходах  больных, а?

Он наклонил голову и прищурился, глядя на меня с истинно ленинской лукавинкой. И,  хотя мне было абсолютно неинтересно знать, почему главный врач этой больницы  участвует в обходах, я все-таки спросила – больше, из соображений элементарной  вежливости:

– Почему?

– Практика! – Никифор Никифорович поднял вверх толстый кулачок с зажатой в нем  трубкой. – Практика, практика и еще раз практика! Я ведь, милочка, вижу людей практически  насквозь. Вы знаете, профессиональный опыт, вкупе с известной долей одаренности  и… не побоюсь этого слова… достаточно развитого воображения дают… поразительные,  надо сказать, результаты. М-да… А видеть людей насквозь – это моя профессия,  милочка…

«Интересный тип, – подумала я, – его бы самого кто посмотрел бы. По-моему, он  неплохой кандидат на место пациента этой больницы…»

Величавый Никифор Никифорович снова щелкнул пальцами и один из санитаров помог  ему подняться.

– Ну ладно, милочка, – проговорил Никифор Никифорович, – отдыхайте. Не буду вам  мешать. Через час вам сделают укол глюкозы, а вечером будет еще один осмотр. Вот  тогда мы с вами увидимся… и поговорим.

«Жду не дождусь», – подумала я.

А вслух сказала:

– Спасибо вам большое. Спасибо вам за все…

Никифор Никифорович еще раз ласково кивнул мне и, мельком осмотрев остальных  пациентов в палате, вышел. За ним удалились и молчаливые санитары.

«Н-да, – вяло трепыхались в моей голове невеселые мысли, – вот так положеньице.  Лежу в сумасшедшем доме, совершенно без сил, да еще и в рабочее время. Конечно,  ни мое начальство, ни Васик с Дашей не знают, где я нахожусь… Ну, ничего. Для  восстановления сил мне необходимо только несколько часов. Сейчас я сосредоточусь…  В палате тихо, так что никто мне не помешает сосредоточиться…»

Я приготовилась уже сделать глубокий вдох и закрыть глаза, как вдруг пронзительный  вой взметнулся к высокому потолку палаты.