Возвращенная драгоценность. Китайские повести XVII века

— И верно! Виночерпий, по всей видимости, мошенник, — согласился почтенный Чжэн. — На днях он причесывал мою дочку и вел себя при этом столь нагло, что я сразу заподозрил недоброе. А сегодня, как оказалось, вы наняли его своим виночерпием.

— Он известный паскудник и мастер заговаривать зубы, — сказал кто-то из дворовых, — своему ремеслу он научился совсем недавно, и специально, чтобы обманывать, — этим он и живет. Ясно, он что-то замыслил... Но мы можем еще его догнать. Он не мог уйти далеко!

— Наверное, он утащил девицу через заднюю дверь, а оттуда вывел в проулок, — снова вмешался прислужник. — Однако ж дверь была заперта. Значит, он, возвратившись, замкнул ее изнутри, чтобы не вызвать подозрений. Сделал же он это тогда, когда в последний раз появился в гостевой зале. Помните? Еще что-то пробормотал впопыхах. А потом он и вышел через парадную дверь, и побежал в задний проулок. Конечно, он жулик!

В доме, где играется свадьба, непременно найдутся факелы из бамбуковой щепы. Больше десяти слуг во главе с хозяевами, вооруженные самодельными светильниками, выбежали через черный ход на дорогу. Задний проулок, прямой как стрела, не имел ни единого изгиба и ни одного ответвления. От многочисленных факелов в проулке стало светло, как днем. В дальнем конце все сразу заметили три удаляющиеся фигуры. Два человека скрылись в какой-то щели, и в проулке остался один, тот, что бежал позади. Люди толпой бросились вдогонку и быстро настигли беглеца. Подняли факелы, осветили человека — оказалось, это виночерпий Сюй.

— Что здесь делаешь? — спросили его.

— У меня были дела, поэтому я и вышел до конца трапезы, — ответил Сюй. — Вот сейчас хотел возвращаться обратно.

— Если были дела, почему заранее не предупредил хозяев? Почему исчез и очутился здесь? Куда увел молодую? Признавайся!

— Я следил за обрядом, а не за невестой! — ответил цирюльник.

На него обрушились пинки и зуботычины.

— Паскудник! Наглый болтун! — раздавались крики разъяренной родни. — Тащи его домой, там и допросим!

Цирюльника потащили обратно в дом и учинили ему строгий допрос. Однако Сюй Да твердил, что ему ничего не известно о невесте.

— Разве этот упрямый прохвост просто так сознается, — сказали хозяева. — Мы тебя сейчас привяжем к столбу, а завтра отведем в суд. Там ты не отвертишься!

И Сюй Да связали, с тем чтобы утром отвести в управу. Несчастный Сюй Да! Однако больше всех, конечно же, убивался жених, Третий Се, о коем можно сказать такими словами:

Влагою туч, небесным дождем
не успел насладиться он,
Но уже оказался в судебную тяжбу
неожиданно вовлечен.

Все во время брачного пира

величали его женихом,
А теперь один коротает ночь
в брачном покое пустом.

Густая толпа людей, обступивших Сюй Да со всех сторон, кричала и галдела. Некоторые стращали негодника, другие пытались уговорить по-хорошему, но цирюльник ни в чем не признавался. Прошла ночь, но никто так и не сомкнул глаз. Когда наступил рассвет, отец и сын Се вместе с соседями повели Сюя в управу, не забыв, как водится, заранее составить жалобу на имя начальника уезда.

— Странные дела творятся в нашем мире! — воскликнул уездный чиновник, узнав о случившемся, и приказал немедля доставить цирюльника в залу.

— Куда утащил девицу Жуйчжу из семьи Чжэн? Признавайся!

— Ваша светлость! Ничтожный всего только виночерпий, прислуживающий на свадебных пирах, мне ведомо лишь вести застольный обряд. О невесте знать ничего не знаю!

Тут вмешался почтенный Се и рассказал, что Сюй Да во время застолья куда-то исчез, никого не предупредил, а потом его нагнали в проулке. Начальник уезда приказал внести орудия пытки. Надо сказать, что цирюльник Сюй Да, этот прощелыга и сластолюбец, был отнюдь не храбрец. При допросе он пытался еще спорить, когда ж его заключили в тиски, он не выдержал боли и разом во всем признался.