Возвратный тоталитаризм. Том 1

Всего 17 % россиян в среднем безоговорочно верят в белые одежды национального лидера, президента, 11 % уверены в обратном. Но – и это самое важное для нас в том аспекте, в котором мы рассматриваем проблему морали и политики – основная масса (в среднем 58 % – сумма ответов вариантов № 2 и № 3) вполне готова допустить сам факт злоупотреблений Путина (коррупции, вывода активов в офшоры, махинаций и т. п.), но при этом полностью уходит от его оценки. Именно это обстоятельство и является несущей конструкцией режима – подавление собственного отношения к персонифицированной власти, табуирование, запрет самим себе на выражение морального отношения. По сути, этот механизм самостерилизации разрушает саму идею гражданского общества и демократии[270]. Дело не в недостаточности информации или трудностях понимания характера действующей власти, а во внутренней игре опрашиваемых с самими собой – попытках «уговорить себя», что Путин – «хороший», поскольку это признание создает гораздо более комфортные условия для обычного человека, не требуя от него подвигов политического участия.

Таблица 48.2

С каким из следующих суждений о коррупции в России вы бы скорее согласились?

То, что это так, заставляет думать постоянная двойственность представлений о власти и приписывание людям из окружения Путина то одних, то других мотивов действия в зависимости от конъюнктуры: имперские или милитаристские успехи меняют знак в детерминантах поведения властвующей верхушки, как и в ситуациях роста недовольства и протестов (табл. 49.2–50.2).

Таблица 49.2

Как вы думаете, что сейчас в большей мере волнует окружение Путина: проблемы страны или личные материальные интересы?

Таблица 50.2

Путин подбирает руководителей на высшие государственные посты в основном по способностям или на основании личной преданности ему?

Как полагает большая часть респондентов (хотя, впрочем, их число год от года снижается), в российском обществе стало больше свободы, но меньше порядка, справедливости, законности, солидарности (табл. 51.2). Иначе говоря, свободы – для власти, порядка и законности – для подданных. Подобное восприятие происходящих в обществе процессов может свидетельствовать как о дезинтеграции общества, аномии, так и о растущем ощущении неблагополучия в моральной сфере, осознании значимости моральных регуляторов.

Таблица 51.2

Как вы считаете, за последние 5 лет в российском обществе стало больше или меньше…?

N = 1600, без затруднившихся с ответом.

Основываясь на приведенных данных, приходишь к выводу, что распространенная в либеральных кругах идея «оккупационного» характерна авторитарной власти – принципиально неверная посылка. Коррумпированная власть – лишь видимая верхушка консенсуса насилия. В принципе, речь идет о перманентно развращаемом обществе, принявшем идею насилия как высший принцип государственной организации общества, согласившимся с ней. Такая характеристика социальной материи (все равно будет ли насилие идеологически оправданным в виде борьбы классов или защиты безопасности нации) указывает на несостоятельность и невозможность массовой морали, не-образование моральных регуляторов, и тем самым – на несостоятельность общества, интегрируемого на принципах низости или подлости (как базовых социальных и даже антропологических константах отношений власти и населения). Коррумпированность и произвол власти, нечестность судов, хроническое сознание социальной уязвимости и беззащитности, конечно, предполагает слабую легитимность власти, но отсутствие морали компенсирует подобные дефициты, образуя единый комплекс взаимно парализующих воздействий. Уравновешивается подобный дисбаланс очень глубокими иллюзиями, восходящими к крепостному праву и советской распределительной системе, что власть, если захочет, может смягчиться и поделиться с подданными своими благами, что только от ее доброй воли зависит решение: повысить благосостояние населения или держать его по-прежнему в бедности ради каких-то своих целей (геополитических или национального престижа – космоса, великих строек, гигантской армии, Олимпиады и пр.). Потребительский соблазн для хронически дефицитарного или нищего общества – основа сделки с дьяволом.

Абсолютное большинство россиян (61 %, февраль 2012 года), как раз за разом показывают опросы общественного мнения, утверждают, что сейчас рядовому человеку нечего надеяться на справедливый суд в России (с ними не согласны лишь 27 %, остальные не знают, что сказать в этом случае).