Возврату и/или обмену не подлежит (СИ)

— Ребята, вы хотите, так в дом пойдём, или здесь в беседке посидим, пока на Галина на стол накрывает…

— Ляля, наверное, лучше тут, да Лана? И детей видно, а то за Олькой глаз да глаз нужен, — вопросительно посмотрев на меня, предложил Дима.

— Тогда я принесу, Лялечка, для тебя плед! Лана, Вам захватить? — предложил Владимир.

— Нет, спасибо, пока не холодно…

На улице было не просто тепло, а жарко, но Ляля, на самом деле, ёжилась, хотя на ней было платье с длинными рукавами и жилет, а на голове смешной тюрбан.

Когда Володя ушёл, то она проводила его взглядом, наполненным такой тоской, что мне тоже резко стало холодно.

— Дим, ты хотел о чём-то поговорить с Володей…

Дима молча кивнул, и направился вслед поднимавшемуся уже по ступенькам мужчине.

У меня создалось впечатление, что Ляля намеренно отправила мужчин, чтоб они не мешали, словно, хотела о чём-то со мной поговорить.

— Руслана, не удивляйтесь, это я просила Диму Вас с детьми привезти, боялась, что не успею познакомиться… Врачи говорят, что осталось не больше месяца…Сначала я не хотела, чтоб меня такой видели, но потом поняла, что очень хочу увидеть Руслана с Оленькой и ту, что готова заменить им маму…

Ляля говорила тихо, казалось, что каждое слово даётся ей с трудом, да, наверное, так и было.

— Дима очень прикипел к детям, но усыновить ему их вряд ли дадут, даже с его возможностями обеспечить детям всё самое-самое… если он не женится. Невест полно, но в мамы они не годятся — им бы самим папика найти, чтоб присосаться и выпотрошить. Я таких столько видела, что стала сомневаться, а остались ли нормальные девушки…

Ляля… Ляля… Откуда мне знакома эта женщина? Я ломала голову, но вспомнить никак не получалось. И вдруг, как озарение какое-то — вспышка и… Елена Верховицкая! Известная актриса, которая прекрасно играла в моём любимом театре, снималась в кино, а потом резко пропала…

По губам Ляли скользнула понимающая улыбка, словно, она знала о том, что я вспомнила её.

— Лана, я знаю, что моя просьба прозвучит странно, возможно, даже дико… Мы с Димой знакомы с детства, он для меня больше, чем просто друг… Когда-то именно он настоял, чтоб я поступала в театральный, он верил в меня больше, чем я сама в себя. То, что я ещё жива, тоже его заслуга, он с Володей лучших врачей находят, но есть то, что неподвластно никому, кроме Бога… — Ляля ненадолго замолчала, будто прислушиваясь к чему-то, что происходило внутри неё, — Выходите за него замуж! Мне так хочется, чтоб у него, детей, у Вас всё сложилось…А ещё… Невыносимо хочется знать, чувствовать, что жизнь продолжается и я в ней ещё есть! Немного сумбурно… Я бы была свидетелем на вашей свадьбе и крёстной Руслана и Оленьки… Уходя, так важно знать, что дорогие тебе люди счастливы…

— Ляля, неужели, ничего нельзя сделать…

— Наверное, какие-то шансы остались, но я устала… Сейчас живу от одной вехи до другой — вот ждала вашего приезда, чтоб познакомиться и поговорить… Если согласитесь, то буду ждать свадьбу…

Как тут ответить нет? Возможно, что эта просьба последняя, да даже если и нет, то как отказать человеку в его желании зацепиться за жизнь в ожидании события, которое подарит ему спокойствие и умиротворение? Я не знаю, что из этого получится, но пусть это будет, мы же с Димой одинаково хотим дать детям семью, а семья — это и папа, и мама…

Я кивнула, потому что вслух ни звука произнести не могла — во рту всё пересохло, а горло сдавило… Сильная женщина, которая заботилась о тех, кто был родным и важным в её такой короткой жизни.

…Как вовремя вернулись мужчины — иначе б я не смогла удержаться и разревелась, а слёзы меньше всего нужны Ляле…

Руслан и Оля, словно почувствовали, что наступил момент, который никак нельзя пропустить, прибежали и тихонько уселись около меня, прижавшись. Руки сами их обняли.

Володя бережно укрыл Лялю пледом — сколько любви, нежности и грусти было в этом простом движении — встал позади любимой женщины, положив руки ей на плечи, а она отклонилась назад, словно обретая дополнительную опору, и взгляд её потеплел.

… Я не помню, какими словами Дима сделал мне предложение, не помню, что ответила, но, наверное, согласилась, потому что все заулыбались, а Оля повисла у меня на шее, чмокая перемазанными в шоколаде губами.

— Оль, ты Лану… мамы всю перемазала, говорил же, что умыться надо, — пробурчал Руслан, но я-то видела, что глаза его светятся, а губы не в силах сдерживать улыбку.

Но больше всего меня поразила Ляля! Будто маленький родничок вдруг проснулся в ней, пробиваясь на волю, бурля и радуясь жизни. Её щёки, до этого бледные, словно восковые, обрели краски, порозовели. Глаза ожили и больше не смотрели куда-то в себя…

— Чур, я занимаюсь свадьбой, — захлопала в ладоши совсем как ребёнок, как Оля, — Володя, на тебе переговоры, Дима только не останавливай меня, потому что это будет самая лучшая свадьба… А теперь обедать и, Володя, где шампанское?

Елена Верховицкая! Это снова была она — сильная, яркая, энергичная…

Как-то не сговариваясь, мы с Димой немного отстали от остальных.