Возврату не подлежит, или Дракон для попаданки (СИ)

— Не я лично, — понизил голос до доверительного шёпота распорядитель. — Но один надёжный источник рассказал, что девушка была безутешна. Представляете, требовала у короля предъявить ей тело! Отказывалась верить.

— Какая непростительная дерзость, — протянул я, деланно ужасаясь. — У самого его величества? Требовала?

— Говорят, даже угрожала, — с готовностью продолжил он. — Трясла браслетом… бедняжка. Чем закончилось, не знаю, но поговаривают, что просьбу её всё же исполнили и…

— Секунду, — остановил я речь распорядителя, делая вид, что отвлекаюсь на артефакт связи. — Работа, — извинительно улыбнулся я, беря один из камней.

— Понимаю, понимаю, — решил закончить беседу распорядитель, окидывая взглядом помещение. — И поздравляю с назначением. Старый начальник архива мне не нравился. Не любил по-мужски посекретничать.

— По тому его и убрали, — отозвался я, демонстрируя артефакт. — На заслуженный отдых. Всего вам доброго.

— И вам.

По мере того, как распорядитель покидал кабинет, моя улыбка превратилась в угрожающий оскал.

По-мужски посекретничать. Такое обозначение сплетен я слышал впервые.

Отбросив артефакт на стол, я поднялся на ноги и подошёл к окну.

Моё назначение на роль начальника архива было ожидаемо. Всё же, Балливар знал, кто я. И держал данное мне слово отпустить. Как главу тайной канцелярии. Бросить службу полностью было бы выше моих сил, это понимали мы оба, хоть и не обсуждали никогда. А здесь… я мог действовать тихо, незаметно и быстро.

Всё же, вся документация королевства проходит через меня.

Будь то служебные переписки или дела простых подданных королевства.

А как обрадовалась моему назначению матушка… тут и говорить не о чем. Все мои отлучки, отъезды, «командировки» и прочее – она приняла за ту самую работу, которую оценили и заметили.

Мне же для счастья требовалось иное.

— Потерпи ещё немного, — прошептал я, шумно втянув носом.

Я не знал, к кому больше обращаюсь. К себе или к Станиславе.

В течении часа она получит моё письмо. Станет ли она читать его сразу? Или позже, когда останется одна?

Я не знал.

Сейчас я был уверен лишь в одном. Как бы сильно Станислава не обрадовалась моему воскрешению, убить меня по-настоящему она обязательно постарается.

Глава 31. Я решительно ненавижу Решительного!

— Да что же это такое? Ну, что такое, а?! — Анфиса сидела рядом и с жутким упорством пыталась соединить две части браслета. — Не выходит. Ну, не выходит почему-то, моя булочка, — она посмотрела на меня и продолжила. — Мы его починим. Я тебе точно говорю. Ты же мне веришь?

— Верю, — ответила я безжизненным голосом.

— О, карамелечка, как мне жаль. Как мне жаль, — зверушка забросила бесполезное занятие, шмыгнула носом и плюхнулась ко мне под бок, положив голову на сгиб локтя. — Я не верю, что мой кексичек…

— Вы все поверили, — произнесла я зло. — Все поверили в то, что Айзек погиб.

— Ну-у-у, — Анфиса повернулась по мне лицом и растерла копытцем нос. — Его высочество сказал…

— Он ошибся! — я рявкнула от отчаяния. — Извини, — погладила мохнатую спинку животного и продолжила лежать. Слезы текли сами собой, не переставая. Внутри все сжималось от мысли, что Айзека больше нет, и еще больше от того, что мне всячески старались доказать это.

— Закажем сладости? — спросила она. — Или я попрошу леди Ба приготовить тебе котлет из этой вашей мясорубки.

— Я не хочу есть.

— А пить? Сок? Чай? Какао? М, что желает моя шоколадная помадка?

— Чтобы меня не трогали.

Два дня как мы вернулись с территории орков. Раньше нам не позволяли этого сделать, ссылаясь на опасность. Мне в принципе было все равно, где находиться.

— Ну, нет, — Анфиса взбрыкнула ножками, спрыгнула с кровати и поцокала к двери. — Я не буду первым гувернером у которого леди растаяла от тоски.

— Даже если от тоски по истинной паре? — фыркнула я.

— Даже так! Жди!

Чего именно ожидать, она не сказала. Юркнула в щелочку и прибежала спустя минут десять встревоженная и возбужденная до предела.

— Вставай! Срочно поднимайся с постели, моя размякшая плюшечка.

— Не хочу.

— А я не спрашиваю, хочешь ты или нет. Внизу тебя ожидает распорядитель моего ке-ке-кесика, — договорила она, справившись с рвущимися слезами. — Он хочет незамедлительно тебя увидеть. Вставай, — Анфиса запрыгнула на кровать и бесцеремонно толкала меня копытцами в спину. — И позволь тебя расчесать.

— Не нужно, — я поймала мордочку гувернера у артефакта связи. — Я спущусь так, — накинула халат поверх ночной рубашки и не глядя в зеркало вышла из спальни.

— Моя сдобочка, ты доведешь господина распорядителя до нервного срыва. Хоть бы синячки под глазами убрали элексирчиком.

Я не слушала Анфису, торопилась на встречу, гадая, что мог сказать этот человек. Любое упоминание об Айзеке вселяло надежду. Я все ждала, что Аскольд или кто-то другой войдет в мою комнату и прокричит, что произошла чудовищная ошибка. Наверное, этого я и ждала и от невысокого мужчины с крючковатым носом, стоявшего посередине гостиной. Но он лишь передал мне конверт и выразил соболезнования.

— И что мне с этим делать? — спросила я.