Возвышение Китая наперекор логике стратегии

Таким образом, превосходство Германии было более системным: централизованный «берлинский консенсус» был просто намного эффективнее знаменитого «безнадежно запутанного» британского прагматизма. Обе страны были конституционными монархиями, но германская исполнительная власть при своем императоре имела гораздо больше полномочий, которые использовались не только для того, чтобы сдержать парламентскую оппозицию, но и для широкомасштабного продвижения инноваций. Одним из результатов этого была пенсионная система, которую в будущем стали копировать во всем мире, другим – то, что у объединенной Германии была эффективная сеть железных дорог, в отличие от того хаоса, который представляли собой 120 британских железнодорожных компаний, наполнивших Лондон не связанными друг с другом станциями и линиями, иногда параллельно ведущими к разным станциям в одном и том же маленьком городке.

Тенденция к централизации в Германии также влияла и на индустрию, отдавая предпочтение мощным интегрированным компаниям, которые были способны финансировать свои НИОКР, в то время как их британские более мелкие конкуренты не могли этого сделать.

Все это означало, что у британцев не было реальной надежды избежать своего относительного по сравнению с Германией упадка. Германское превосходство во всех направлениях было только вопросом времени, в то время как в науке (причем во всех ее отраслях) англичане уже проиграли: к 1900 году в британских университетах было уже невозможно изучать самые различные предметы от химии до греческой поэзии без хорошего знания немецкого языка, в то время как английский был необходим только для английской литературы. В области финансов более быстро возраставшее поколение нового капитала более динамичной германской экономики превалировало над опытом и глобальными связями лондонских торговых банкиров и их системным преимуществом в виде владения фунтом стерлингов, ведущей мировой резервной валютой. Семейство Варбургов из Гамбурга казалось судьбой предназначено для того, чтобы обойти Ротшильдов из Лондона, в то время как британские торговые банки уже превзошел «Дойче банк», ставший к 1914 году крупнейшим в мире и являвшийся (и являющийся) по сей день более компетентным в финансовом бизнесе.

По реалистическому тридцатилетнему прогнозу, начиная с 1890 года, к 1920 году Германия должна была обойти все более дряхлевшую

Британию по всем направлениям, как следствие реализации выгоды от обладания самой передовой промышленностью мира, лучшими университетами, богатейшими банками и самым гармоничным обществом, благодаря социальному обеспечению, предоставленному государством. Вместо этого к 1920 году Германия проиграла в войне, лежала в руинах и на протяжении следующей четверти века ей были суждены все увеличивающиеся катастрофы, которые никак не сочетались с блестящими и, казалось, реалистичными перспективами 1890 года. Британцы заплатили высокую цену за свою победу, но они смогли изменить грозившее им мрачное будущее и сохранить статус Великобритании как великой державы еще на многие десятилетия.

Немецкое стратегическое высокомерие и некомпетентность – обычный спутник тактического гения – стали необходимой предпосылкой катастрофического национального поражения, которое начиналось с гордости: как и многие китайцы сегодня, многие немцы в то время были просто в эйфории от стремительности своего взлета.

Но именно британская реакция на немецкий подъем обеспечила окончательный исход схватки.

В 1890 году Британия все еще вела ожесточенную борьбу за колонии с Францией в Африке и Индокитае и с наступавшей Россией в Средней Азии – эти страны были врагами номер один и номер два. Такое положение делало невозможным противодействие Германии, чья глобальная торговля, напротив, находилась под защитой британского королевского флота.

Тогда германское правительство пришло к мысли, что поднявшаяся Германия не может оставаться просто великой европейской державой, но должна стать державой глобальной. А значит, ей нужен соответствующий, пропорциональный ее мощи, то есть океанский военно-морской флот, вместо скромного флота для защиты собственных берегов и Балтийского флота, которые были у Германии на тот момент. Начиная с 1898 года, целая серия законов обеспечила финансирование строительства линкоров, тяжелых и легких крейсеров. Так как германская экономика росла быстро, также быстро рос и ее флот: второй германский военно-морской закон от июня 1890 года обеспечил удвоение финансирования кайзеровского военно-морского флота с девятнадцати до 38 линкоров, а за ним последовали другие подобные же законы 1906, 1908, и 1912 годов.