Возвышение Королевы (ЛП)

Возможно, так оно и есть, но я так устала от молчаливого обращения Джонатана. Если Итан это то, что нужно, чтобы заставить его вновь поговорить со мной, так тому и быть.

Сегодня редкий солнечный день пятницы, и Джонатан все еще в кабинете, так что, быть может, он проработает всю ночь.

Я делаю глоток чая, пока Итан помешивает лед в своем скотче. На его губах играла легкая улыбка с тех пор, как он вошел внутрь.

— Что? — спрашиваю я поверх края своей чашки.

— Я представляю себе реакцию Джонатана. Весело.

— Ты же понимаешь, что враждовать с ним это не способ вернуть его расположение, верно?

Скажи это себе, лицемер.

— Так и есть. Джонатан живет для испытаний, а не для сентиментальных эмоций. В день похорон отца, которые состоялись всего через несколько дней после похорон матери, его старший брат Джеймс был опустошен. Угадай, что сделал Джонатан?

Я наклоняюсь ближе в своем кресле, мысль о том, что он потерял своих родителей так близко друг от друга, вызывает необычную боль в моей груди. Боль, которую я испытываю к нему, ошеломляет, учитывая, что у него нет никаких эмоций под радаром.

— Что?

— Он планировал, как уничтожить человека, который стал причиной смерти его отца. Это была его форма горя.

— Отец Алисии.

Он замирает со стаканом на полпути ко рту.

— Ты знаешь об этом.

— Джонатан сказал мне.

— Это... интересно. В конце концов, ты ей не замена.

— Что ты имеешь в виду?

— Сначала я подумал, что он привел тебя, чтобы облегчить свою вину за потерю Алисии, так как вы двое очень похожи. Теперь я уверен, что это не так.

Мое сердце набирает скорость, и это не замедлится, как бы я ни старалась не клюнуть на слова Итана.

— Откуда ты знаешь?

Он делает глоток своего напитка, черты его лица расслаблены, и он кажется полностью в своей стихии, несмотря на то, что находится в доме другого человека.

Но, учитывая его историю с Джонатаном, он, вероятно, часто бывал в прошлом здесь. Особняк Кингов для него не чужое место.

— Джонатан никогда не открывался Алисии. По его мнению, не было необходимости беспокоить ее, и хотя он думал, что защищает ее, он только изолировал себя. Тот факт, что он свободно демонстрирует тебе свои эмоции, как я уже сказал, это интересно.

— Он тоже открылся тебе в прошлом, не так ли?

— Не по своей воле. Я докучал его этим и обычно заканчивалось тем, что меня проклинали.

Невольная улыбка скользит по моим губам, представляя одну из сцен их передряги.

— Я рада, что ты у него был.

И я говорю серьезно. Итан обладает способностью справляться с эмоциями, в отличие от Джонатана, который целенаправленно хранит их в хранилище.

— Я тот, кто рад, что ты здесь, Аврора.

— Ты будешь менее рад, когда я утоплю тебя в бассейне.

Мы оба замираем от сильного голоса Джонатана. Моя рука, сжимающая чашку, дрожит, и я пытаюсь успокоить ее, но безрезультатно.

Планировать это было одно, но воплотить это в реальность — совершенно другое.

Он шагает рядом со мной, такой высокий и сильный в своем строгом черном костюме. Мурашки пробегают по всей моей коже от одного взгляда на него. Настанет ли когда-нибудь день, когда я не буду смущена его присутствием?

— Джонатан. — Итан улыбается. — Всегда приятно слышать твои угрозы.

— Убирайся с моей территории.

— Боюсь, я не могу. Я гость Авроры.

Челюсть Джонатана сжимается, но он не смотрит на меня. Дерьмо. Если даже эта тактика не сработает, я совершенно потеряна.

Я встаю в тщетной попытке рассеять напряжение. В один момент я поднимаюсь, а в следующий Джонатан обхватывает рукой мое горло и прижимается своим ртом к моему.

У меня вырывается вздох, но он проглатывает звук и все, что я хотела сказать. Его губы захватывают мои в собственническом поцелуе, который не оставляет мне ни дыхания, ни мыслей, ни равновесия. Нет смысла пытаться угнаться за мощными движениями его языка. Они слишком быстры и доминируют, чтобы я могла ответить взаимностью.

Слабый всхлип свидетельствует о моей капитуляции, когда я свободно передаю ему бразды правления. Джонатан пожирает меня самым страстным, глубоким поцелуем, который он когда-либо дарил мне.

Я все еще не могу дышать к тому времени, когда его губы покидают мои. Нервные окончания покалывают кожу от желания большего.

Джонатан не отпускает мое горло, держа его крепко, но не причиняя боли. Его резкий голос обращен к Итану, когда он говорит:

— Мы с Авророй не принимаем гостей. Ты знаешь, где дверь.

Я не могу сосредоточиться на выражении лица Итана или на том факте, что Джонатан только что заявил на меня права перед ним. Все мое существо сосредоточено на коже Джонатана на моей, на том факте, что он прикасается ко мне, целует меня. Прошла всего неделя, но мне показалось, что прошло десять лет.

Быть настолько привыкшей к его прикосновениям, только для того, чтобы их внезапно отняли, это худший вид пытки, который он мог бы мне причинить.

Джонатан отпускает мое горло и хватает меня за талию. Он практически тащит меня за собой в гостиную и захлопывает двери французского балкона.

Как только мы оказываемся вне поля зрения Итана, он прижимает меня к стене, его пальцы снова находят мое горло.