Возвышение короля

— Только не вздумай их облизывать, понятно? — предостерег он дворфа, который забрал оружие. — От одного у тебя зубы сгниют, а второй преподнесет тебе сюрприз в следующий раз, когда ты станешь грызть баранью кость, попомни мои слова.

Бренор протянул топор командиру, затем начал снимать щит, но сначала вытащил из–за него кружку пива, и все в изумлении уставились на него.

— Чертовски удобный щит, — заметил он и, подмигнув, отдал его.

— И шлем тоже давай, — потребовал дворф.

— Нет, шлем не отдам, — отказался Бренор.

— Ба, да ладно, пусть идет в шлеме, — вмешалась женщина–дворф. Она закинула Тулмарил на плечо, на другое плечо повесила пояс с мечами Дзирта.

— Если сейчас придется драться, ты должна будешь отдать мне все это как можно быстрее, — предупредил ее Дзирт, и она кивнула. Она только что собственными глазами видела, как дроу использовал в бою это смертоносное оружие, отгоняя орков от проломленной железной двери.

И они направились прочь, через нижний уровень рудников Мифрил Халла, и наконец вступили в гигантский подземный город дворфов. Атрогейт озирался по сторонам с интересом и некоторым облегчением, явно радуясь тому, что они убрались из внешних туннелей.

Он приходил в Мифрил Халл несколько десятилетий назад в качестве шпиона и тайного эмиссара Джарлакса, с целью уговорить Дзирта и его друзей покинуть крепость.

Для троих Компаньонов возвращение в Мифрил Халл было чем–то большим, нежели просто спасением от орков. Бренор вспоминал свой последний визит в крепость; это было всего несколько лет назад, когда его знали здесь под именем Малыша Арр Арра. Он подумал о могилах, о собственной пустой пирамиде из камней, о могилах своего отца и деда, о могиле старого Гандалуга, первого короля Мифрил Халла, который, подобно Бренору, поднялся из могилы, чтобы снова стать повелителем Мифрил Халла, уже девятым по счету.

Он смотрел на свою любимую дочь, вспоминая две другие погребальные насыпи, под которыми покоились прежние тела ее и Реджиса. «Интересно, что почувствует Кэтти–бри, когда взглянет на собственную могилу», — подумал он. Ведь сам он видел в верхнем парадном зале Гауитлгрима свою пирамиду, где некогда лежало его бывшее тело, и зрелище разрытой могилы потрясло его до глубины души.

Ах, и еще могила Реджиса. Он знал, что Реджису, возможно, скоро понадобится вторая могила…

Эта мысль неотступно преследовала его и заставила горбиться, немного ослабила его решимость и лишила радости возвращения домой. Так было не только с Бренором, но и с Дзиртом, и с Кэтти–бри, и даже Атрогейт ступал тяжелее обычного.

Они оставили в руках врагов двух дорогих друзей и могущественных союзников.

— Верьте в них, — шепнул Дзирт, когда они шли по подземному городу, по туннелям, ведущим в приемный зал короля Коннерада Браунанвила. Он больше ничего не сказал, в этом не было нужды, потому что друзья поняли, кого он имеет в виду.

Да, все они понимали, что им следует верить в Реджиса и Вульфгара. В тех, кто провалился в ловушку в зловещем коридоре, в тех, кто, возможно, был еще жив.

Сейчас для Компаньонов из Халла не время расставаться с надеждой.

Он приходил в себя, снова терял сознание; он уже не понимал, сколько времени прошло с тех пор, как он очутился здесь. Всякий раз, открывая глаза, Вульфгар удивлялся тому, что еще жив.

Иногда его приводил в чувство чей–то пронзительный вопль, иногда громкий металлический лязг, доносившийся из ямы посредине комнаты. Он не знал, какая гадкая тварь там сидит, но она явно была сильной, прожорливой, чудовищной. Когда неизвестное существо начинало биться в своей тюрьме, вся пещера буквально содрогалась.

Оно снова завозилось, и Вульфгару удалось перевести взгляд на палача–огриллона и его слуг–гоблинов — они отошли от ямы. Увидев на краю ямы лужу крови и кучу внутренностей, Вульфгар понял, что жестокий тюремщик только что скормил своему отвратительному «питомцу» еще одного несчастного замученного пленника.

В помещении появился орк в шаманском одеянии и, поспешно подойдя к огриллону, заговорил с ним. Вульфгар не слышал, о чем шла речь, и в любом случае он не понял их бы языка. Однако по какой–то причине у него возникло нехорошее предчувствие — и оно усилилось, когда орк указал на него, Вульфгара, и направился в его сторону, а остальные последовали за ним.

— Кто твои друзья? — жестко спросил орк, ударив пленника по лицу. — Дроу, дворфы и женщина–колдунья? Кто они такие?

— У меня нет друзей, — прошептал Вульфгар еле слышно. Очевидно, ответ не устроил орка, потому что он осыпал варвара мощными ударами кулаков, едва не переломав ему ребра. Злобная тварь была вооружена кастетом, и шипы наносили Вульфгару болезненные раны.

— Кто они?! — снова рявкнул орк. — Как они выбрались отсюда?

Вульфгар с трудом расслышал его слова, он вообще едва соображал, где он и как сюда попал, но последняя фраза прозвучала в его ушах подобно сладкой музыке.

Его друзья спасены!

Несмотря на побои и боль, на его окровавленном лице появилась улыбка.

— Взять его! — заорал орк, обращаясь к огриллону. — На арену. Забирай его. Разорви его в клочья!