Возвышение Меркурия. Книга 11

Дракон метнулся к открывшему противнику, но его остановил один из призраков. Ударил плетением — с виду обычным воздушным щитом, но при столкновении внутри неожиданно обнаружилась божественная сила Аида. Небольшого её количества хватило, чтобы притормозить Сандала и дать врагу время снова прикрыться кольчугой.

Вперёд ринулся Оболенский, а один из возникших призраков неожиданно вцепился во второго, принявшись разрывать его каркас на куски.

Меня одновременно атаковали ещё пятеро, но разницу между схлестнувшейся парочкой, я заметить успел. В одном хватало чёрных лохмотьев божественной силы Аида. Тогда как во втором её почти не было.

Впрочем, уже через секунду мне стало не до размышлений — призраки обрушили на меня целый град ударов. Что интересно — в прямой контакт они входить не пробовали. Сыпали издалека разнообразными оттисками, каждый из которых содержал какой-то объём божественной мощи.

Оболенскому тоже доставалось — он кружился по залу, принимая удары на кольчугу и пытаясь достать врагов саблей. Безуспешно — те оказались достаточно умны, чтобы держать дистанцию. А воздух настолько пропитался грязной мощью уничтоженных душ, что казалось, сам по себе тормозил любые движения.

— Я сс-с-сделал! — писк Мьёльнира заставил на доли секунды отвлечься.

— Убери защиту, впусти остальных. И ударь всем, что есть, по цели, — мысленно рявкнул я, отдавая приказ.

Сразу за этим, сделал рывок вперёд, заставив призраков устремиться в разные стороны. А из-за колонны спикировал Сандал, который сейчас щедро впитывал в себя божественную силу.

Конечно, они попытались его остановить. Сразу трое успели выставить щиты. Но на этот раз дракон знал, что именно будет преодолевать. Да и резерв мощи у него был куда выше.

Крылатый спутник прошёл сквозь барьеры с такой лёгкостью, как будто тех и не было. После чего врезался в одного из призрачных противников. Сам я вцепился божественной мощью ещё в двух. Выплёскивая ярость и накопившуюся злость.

Один лопнул сразу, разлетевшись ошмётками каркаса. Второй сопротивлялся чуть дольше, но его ждала та же участь.

Неплохо. Но слишком медленно. Врагов не меньше тридцати. Оболенский, которого мотало из стороны в сторону, как будто квавалергард был изрядно пьян, достал всего двоих. Ещё пару только что уничтожил я сам. Пятого разорвал Сандал. Оставалось около двадцати пяти. Каждый — с собственным источником силы и толикой мощи Аида внутри.

К тому же, теперь я хорошо понимал, что имел в виду князь, когда говорил про время — возможности наших противников росли буквально на глазах. Удары плетений становились более сильными, призраки живучими, а их интеллект уже вышел за рамки элементарных боевых схем. Они даже пытались объединить свои силы, чтобы разом ударить по кому-то из нас мощной печатью.

— Мьёльнир, мне нужна сила! Сейчас же!

Живой камень тонко пискнул и через мгновение пролетел сквозь кольчугу, обвиваясь вокруг запястья правой руки. А я почувствовал как в каркас вливается свежая энергия. Не в таком объёме, как хотелось бы — у спутника вышло перехватить только частичный контроль над артефакторными системами крепости. Но это уже было неплохо.

Следующий удар плети Аматэрасу серо-черных призраков не напугал. Они уже отражали подобные, выставляя многослойные щиты. Правда, в этот раз, моя атака разнесла их барьеры на куски, развеяв сразу троих врагов. Прежде чем остальные успели осознать произошедшее, я убрал с поля боя ещё двоих. После чего бросился вперёд.

Оболенский что-то прокричал, обращаясь к Даниилу, а я метался по залу, рубя мечом, обрушивая на врагов удары плети и пытаясь самому не угодить под ответные атаки. Призраки, что дожили до этого момента, были куда сильнее — удары у них стали намного более мощными. Пусть кольчугу и не пробивали, но вот замедлить могли запросто.

Силы, которая вливалась в каркас через Мьёльнира, хватало, чтобы довести скорость перемещения и атак до того предела, за которым призраки просто не успевали реагировать. Смертная оболочка наверняка потом заставит вспомнить мои же слова, что за такую силу требуется платить. Но иного выбора не было.

Удар огненной плети разнес в крошево громадный кусок колонны, фактически перерубив её пополам. Ответная атака одного из врагов схлопнула воздух на месте, где я только что стоял и по полу, на котором успел полностью выгореть паркет, поползла трещина.

Сверкнула зелёная вспышка силы Оболенского — князь тоже продолжал сражаться, отвлекая на себя часть врагов. Хотя, вёл он себя так, как будто в его крови плескалось то ли море вина, то ли такое же количество отравы. Замедленные движение, неточные атаки и периодические паузы, во время которых кавалергард застывал на месте.