Возжелать невозможного

Надо сказать, что костюм Татьяны (к счастью) жирной точки в их отношениях с гоблином не поставил. Напротив, чем дальше они шли, тем быстрее привыкал Форс к своей необычной напарнице. Тем более что Татьяна приложила к этому все усилия. У нее была выверенная годами манера общения и поведения. А потому, спустя всего лишь пару дней, Форс воспринимал магичку точно так же, как и любого другого из своих напарников. Не отвлекаясь ни на костюм, ни на принадлежность к женскому полу. Нельзя сказать, чтобы гоблин начал Татьяне доверять, отнюдь. Однако и подозрительно смотреть на магичку он перестал тоже. И это было как нельзя кстати, поскольку в данный момент Татьяне было не до выяснения отношений с напарником. Она должна была доказать, что готова получать самостоятельные задания. Как ни говори, а неизвестный монстр, нападающий на караваны, был куда лучшей проверкой ее способностей, нежели поимка небельса, охотящегося на оборотней. Ведь Татьяна до сих пор оставалась неизвестной величиной и для Ролума, и для Террела. И, скорее всего, они еще долго будут относиться к ней с опаской. Может быть даже, всегда. Особенно когда поймут, что магичка не стареет.

Последнее Татьяну абсолютно не радовало. Она готова была поставить последнюю золотую монету на то, что Террел тут же попытается изучить данный феномен. И чем это закончится — предугадать было невозможно. У Татьяны даже мелькнула идея воспользоваться случаем и сбежать… но куда бежать-то? К небельсам, которые ненавидят нечисть и магию? Глупо. К другим бельсам? А толку? Нет, Татьяна пойдет иным путем. Она так докажет собственную нужность клану Охотников, что ей просто вынуждены будут простить небольшие слабости типа вечной молодости и потенциального бессмертия. Во всяком случае, магичка на это надеялась. И готова была сделать всё, чтобы воплотить собственные намерения в жизнь. Вот только жаль, что бельсы чувствуют опасность гораздо лучше людей. Как Татьяна ни принюхивалась, как ни прощупывала местность магией, а первым искомого монстра учуял Форс. Магичка остановилась по знаку гоблина и послала поисковый импульс. Он вернулся ни с чем. Татьяна недоуменно сдвинула брови. Но ведь Форс явно что-то чуял! Работавшая с рядом бельсами не первое десятилетие, Татьяна привыкла доверять их интуиции. И их нюху. В чем же дело? Может быть, она просто послала импульс не туда? Может быть, опасность находится не на земле, а под ней? Татьяна сосредоточилась, пустила магический импульс вглубь и вздрогнула от отдачи.

— Если не хочешь умереть, следуй моему примеру! — скомандовала она гоблину, взбираясь на дерево. Тот нахмурился, но спорить не стал.

Впрочем, если у Форса и были какие-то сомнения относительно компетенции Татьяны как магички, то они развеялись буквально через несколько секунд. Скользкая тварь грязно-розового цвета, похожая на большого дождевого червяка с огромной зубастой пастью, вынырнула из-под земли в непосредственной близости от ног гоблина. Форс моментально взобрался еще выше. Однако тварь не отступала. Почуяв добычу, червяк начал раскачиваться и, сжимаясь и разжимаясь, как гофрированный шланг, расти в высоту, опираясь на скрытую в земле нижнюю часть своего тела. Поскольку раньше ни Татьяна, ни Форс с подобной тварью не сталкивались, они оба не знали ни чего ожидать от напавшего на них монстра, ни как его убить.

— Может, пополам разрубить? — предложил гоблин.

— Рискованно. Если ты разрубишь пополам обычного червяка, то обе его половинки смогут существовать абсолютно самостоятельно друг от друга. Может, и с этой тварью будет тоже самое? И получим мы на свою голову двух монстров вместо одного, — буркнула Татьяна. — А еще может получиться другая, не менее неприятная вещь. У некоторых подобных тварей, вместо одной отрубленной головы вырастают две.

— И как же их тогда побеждают?

— Один рубит головы, а другой прижигает получающиеся раны, — вспомнила Татьяна мифы Древней Греции.

— Попробуем? — предложил Форс. — Хотя, нет. Сначала нужно проверить, насколько крепкая у него оболочка. — И гоблин с размаху метнул один из своих ножей в монстра. Нож врезался в грязно-розовую шкуру, звякнул и упал. Кажется, червяк вообще ничего не почувствовал.

— Кажется, у нас проблемы, — подвела итог Татьяна. — Давай сделаем так. Я попытаюсь наложить заклятье, которое смягчит панцирь этой твари, а ты должен будешь нанести удар. Но учти, у тебя будет только одна попытка. И слишком долго я подобное заклятье держать не смогу.

— Сколько у меня будет времени? — по-деловому уточнил гоблин, вынимая из ножен свой двуручник.

— Минута, максимум две. Не больше.

— Скажи, когда можно будет бить.