Вперед, к победе

Андрей Фурсов: Думаю, что никакого «мирового правительства» не существует. Если бы оно существовало, то не нужны были бы ни Трехсторонняя комиссия, ни Бильдербергский клуб, ни другие подобные структуры. Все значительно проще. Существует 12–15 семейнопрофессиональных групп, которые контролируют глобальные финансовые потоки. Они между собой договариваются, они конфликтуют друге другом. И Трехсторонняя комиссия, и Бильдербергский клуб — это структуры согласования управления. В значительной степени они действительно управляют мировыми процессами, но, как заметил один писатель, Томас Клэнси, мир слишком сложен и велик, чтобы им управлять из одного места. Что касается критики «теории заговоров», то чаще всего этим занимаются либо люди, которые не понимают, что такое «заговор», либо которые сознательно работают на то, чтобы скрыть реальные механизмы мировой политики и экономики. Когда мне говорят про то, что финансовые олигархи делают что-то тайно, и это заговор, я всегда спрашиваю: а Коминтерн, третий Интернационал, который в течение 20 лет тайно планировал революционную деятельность, тайно финансово подпитывал коммунистические партии, рабочие партии — это заговор или нет? Все зависит от того, как мы определяем заговор. Если у нас есть группа людей, которые контролируют информацию, власть и собственность, делают это тайно и могут это делать в наднациональном масштабе, то это уже не заговор — это политэкономия капитализма, только тайная.

Вопрос:Можно ли говорить о том, что вот эти 1215 семей и стояли у истоков глобалистского проекта и были его вдохновителями?

Андрей Фурсов: Безусловно. У истоков глобалистского проекта стояли Ротшильды, Рокфеллеры, Кун, Лоуб, Шифф. Дело в том, что здесь нет ничего субъективного. Логика развития капитализма заключается в экспансии, и эти люди своей деятельностью выражают целостные и долгосрочные тенденции развития капитализма. Другое дело, что капитализм уперся в свои естественные социальные рамки, кроме того, он исчерпал физическое пространство. Именно этим обусловлен современный кризис.

Вопрос:Вы говорили о том, что проект глобализации предполагал расчленение империй на небольшие национальные государства. Однако сейчас, похоже, начинается обратный процесс?

Андрей Фурсов: Сейчас есть две тенденции. С одной стороны, национальные государства сбиваются на регионы, как мы это видйм в Европе. А с другой стороны, идет образование крупных государств, которые представляют собой крупные наднациональные структуры. Мир очень противоречив.

Вопрос:Есть ли будущее у глобализации? Вы уже говорили о том, что этот проект переживает кризис. В этом смысле можно ли говорить о смене тенденций и о появлении, например, глобального исламского проекта или скажем, о новом имперском проекте, например, с российским ядром?

Андрей Фурсов: Исламский проект существовал всегда. Другое дело, что нужно понять, какое место занимает исламский проект в современном мире. На данный момент я не вижу глобального исламского проекта. Все эти разговоры о глобальном халифате в значительной степени идут для того, чтобы Запад мог найти себе нового врага и обосновать военные траты. У России пока тоже нет никакого глобального проекта. В конце 1980-х Горбачев, а в 90-х Ельцин встроили ее в западный глобальный проект, но оказалось, что даже в нынешнем состоянии Россия — слишком большой кусок, и Запад никак не может ее проглотить. Пожелаем, чтобы он этим куском подавился.

Вопрос: Можно ли говорить, что эпоха суверенных государств, введенных Вестфальской системой мира, уходит в прошлое и на смену им придут какие-то иные формы политического разграничения государств?