Вперед, Команданте!

Промолчу о том, что не вышло бы тогда у империализма, тотальной интервенции. Они ведь пытались – но оказалось, что английские и французские солдаты и матросы, смертельно уставшие от четырех лет мировой войны, совершенно не понимали, какого черта им делать в России. И оказались очень восприимчивы к большевистской пропаганде: «Не надо воевать со своими классовыми братьями и за прибыли господ». Революцию у себя дома делать были не готовы (мечтая о своем домике, лавке, «любой чистильщик обуви – в миллионеры»), но вот «долой войну» – это ведь совсем другое дело… все ж надо было товарищам большевикам учитывать для электората не только классовое, но и чисто эгоистическое, может, и не случилось бы тогда у нас в сорок первом заблуждения «эй геноссе, я арбайтен, не стреляй». Как бы то ни было – тогда на агрессию по полной против Советской России мир капитала не решился вовсе не потому, что «невыгодно», слышал я и такую версию: «А вы представляете, во сколько обошлось бы еще один фронт на всю нашу территорию открыть, и даже при оккупации расходы бы не возместились», – так на кону тогда вовсе не существующее «движимое и недвижимое» имущество стояло, а новые колонии, они же рынки сбыта, и если говорить об окупаемости, то Африка еще беднее была! И сколько уже в начале двадцать первого века было озвучено планов нас разделить на «удельные княжества», покорные Западу, – а ведь году в 1919-м это было абсолютно реально, навались они на нас всеми силами, как Гитлер через два десятилетия. Но руки оказались коротки – именно из-за мировой пролетарской солидарности, «руки прочь от России». Был тогда коммунизм популярен – и реально, «красный призрак» по всему миру бродил. Сейчас вот пытаемся его оживить – хотя бы в отдельно взятой Латинской Америке. И ты, будущий Команданте, – наша пешка, которую мы хотим вывести в ферзи. А потому – сейчас должен видеть наше идеализированное прошлое, а не то, что было в реальности. То, что было у Маяковского – где он писал про «стоит морей владычица, бульдожья Британия», у всех наших границ, готовая напасть. А всякие там колчаки – не более чем шавки на поводках у этого, самого главного и страшного врага. Кстати, Адмирал наш был категоричен, сказав:

– Я уважаю Колчака – полярного исследователя и командующего Черноморским флотом. Но пока я не в отставке – корабля с именем «Адмирал Колчак» в советском ВМФ не будет!

Так подумай, говорю я дальше, отчего мы тогда победили? А все то же: «Когда народ един, он непобедим». Большевики предложили народу то, что он хотел: землю и долой кровососов, помещиков и капиталистов. Оттого у них получилось превратить Республику в единый военный лагерь – где все для фронта, для победы. У них была Идея, понятная всем, – и пропаганда, доходившая до каждого. Потому даже когда народ был против – то против «перегибов», а не советской власти как таковой.

А у белых – тот же Деникин пишет про колоссальный разброд и шатания. Не было Идеи – «против большевиков», а дальше что? Монархисты насмерть грызлись с думцами, самые упертые из генералов интриговали под военную диктатуру (конечно же, свою). Убогая пропаганда, что за душу совершенно не брала. Полная каша в организации – и Деникин с Колчаком договориться не могли, кто главнее, и все остальные были каждый за себя (включая интервентов, которые не столько воевали с Красной Армией, как банально мародерили). Казаки, петлюровцы, финны, грузины с армянами и прочими нацокраинами – тоже, «воюем лишь у своего крыльца». Даже буржуазия на территории белых не желала жертвовать на войну за свой же интерес, поскольку собственный карман дороже. Воровство и коррупция были запредельными – даже в белой армии строевых наличествовало меньшинство, зато огромная толпа ошивалась в тылу, в штабах и интендантствах. В итоге вместо сокрушительного удара кулаком у белых вышел тычок растопыренными пальцами – и слабо, и сам покалечишься. Что и вышло – видишь тут плакаты: «Все на борьбу с Колчаком», «Все на борьбу с Деникиным», «Все на борьбу с панской Польшей», – так и получалось у Красной Армии успевать бить врага по частям.

Когда народ един – он непобедим. Опыт Гражданской – выручил нас в Отечественную. Нет, не сабельные атаки – а организация всей страны в один военный лагерь, мобилизация промышленности, самая активная пропаганда и умение формировать боеспособные воинские части из абсолютно любого человеческого материала. Сейчас все это работает во Вьетнаме – о который США уже второй год зубы обламывают, и ведь подавятся, не проглотят.

– Парагвай, год восемьсот семидесятый, – говорит Гевара, – последняя война для Аргентины. У парагвайцев ведь тоже было «народ един» – и в результате не только поражение в войне, но и чудовищные потери.