Вперед, Команданте!

Ближний Восток – это такое место, где покоя не бывает. Библейские места, где смешались множество разных народов, вер, культур – относящихся друг к другу вовсе не дружески. Нередко все это прорывалось, событиями кровавыми – большой пожар был в тридцать шестом, незатушенные угли которого тлели до начала войны, в сорок третьем была немецкая оккупация – короткая, но жестокая, ситуация на грани войны была в пятьдесят третьем. Англичане, прежние хозяева, сохраняли в Египте достаточное влияние – но хорошо умели переводить ответственность на местных в части грязных дел; провокации против граждан СССР и стран социалистического лагеря были тут не редкостью.

Что советские граждане делали в Египте? Во-первых, в пятьдесят первом и пятьдесят четвертом здесь работали экспедиции Академии наук СССР, полезные связи были у наших ученых с Каирским музеем, по договору с египетскими властями там стажировались выпускники Восточного факультета ЛГУ. Во-вторых, через Суэцкий канал проходил морской путь на наш Дальний Восток, и суда под флагом СССР были нередкими гостями в порту Александрии. В-третьих, наличествовали и торговые интересы, хотя и не слишком значительные. Так что нашему посольству в Каире и консульству в Александрии не приходилось жаловаться на недостаток работы. Советских людей в Египте не любили – но уважали. Поскольку авторитет нашей страны в мире после Победы был очень высок.

Что представлял собой Египет? В фильмах про Индиану Джонса атмосфера передана достаточно достоверно. Феодальная монархия, где внешние атрибуты современности сочетались с отсталым общественным устройством. Роскошь знати, закрепившей за собой все «хлебные» места, при крайней нищете и безграмотности простого народа. Европейского вида дворцы богачей, блеск витрин и огни рекламы – и глиняный муравейник на окраинах, не изменившийся с времен Салах-ад-Дина. Господа и дамы, выходящие из «ролс-ройсов», – и обилие нищих калек. Формально светское государство – но христиане-копты (считающие себя потомками древних египтян) обязаны носить на одежде особые знаки, как евреи в гитлеровском рейхе, и ограничены в правах, подобно неграм в США.

Приходилось мне видеть и короля Фарука. Впечатления государственного деятеля он не производил – зато мне запомнилось, как он с искренним любопытством спрашивал об особенностях русской кухни. Внешне (и по поведению, и манере одеваться) был похож на одного из Толстяков из сказки Олеши. Роль французского рантье (которым он закончил свой жизненный путь через десять лет) подходила ему гораздо больше, чем трон правителя.

23 июля, когда арабские армии вторглись в Израиль, в посольство пришел приказ из Москвы обеспечить безопасность советских граждан. Кого-то мы успели поместить на советские суда, выходящие из Александрии, – но таких людей было мало, даже среди членов семей. Многие отказывались бросать свою работу или своих близких – вспоминая, что даже в пятьдесят третьем никто не решался тронуть наших мирных граждан на египетской территории. Первые дни кризиса казалось, что и сейчас будет так.

В ночь на 30 июля в Каире было очень неспокойно. По улицам ездили военные машины, иногда даже была слышна стрельба. Утром следующего дня посольство было окружено солдатами, командовавший ими офицер назвался «представителем революционного правительства» и заявил, что мы должны «ради нашей безопасности» проследовать туда, куда нам укажут. Наш протест был оставлен без внимания – после чего египетские солдаты ворвались в посольство и стали сгонять всех в холл, не дозволяя взять вещи. При этом был жестоко избит шифровальщик Агатов, успевший (пока ломали дверь секретной части) уничтожить документы и шифры.

Нас отвезли в старую крепость, превращенную в тюрьму. Там кроме нас оказались и другие граждане СССР и стран социализма, а также евреи (без различия гражданства). Нас держали в переполненных камерах, без медицинской помощи и почти без еды. Охрана была местной – но некоторых из нас вызывали на допрос, где присутствовали люди европейского вида, говорящие по-русски, они предлагали нам «помощь» в обмен на предательство – угрожая, что при отказе мы просто исчезнем, «эти дикие арабы вас в рабство продадут саудитам». И так было десять дней!

В первые дни наши египетская стража вела себя нагло, говоря, что «арабский лев генерал Рахмани не боится ни вашего Сталина, ни самого шайтана». Затем их храбрости поубавилось, а в последний день охрана нашей тюрьмы просто исчезла – нас освободили французские военные, даже сопроводив до здания посольства (разграбленного и сильно загаженного). От них мы и узнали о всех событиях за эти десять дней – и о нашей победе. И о том, что в Египте сейчас вообще нет законной власти – так как большая часть «революционной хунты» во главе с Рахмани поспешила сбежать, вслед за королем Фаруком.

Абу Мусса, вождь «Воинов джихада».

2 августа 1955-го