Вперед, Команданте!

– Всего лишь деловой человек, привыкший играть наверняка, не полагаясь на риск. Ну и как вы сейчас оцениваете перспективы гватемальской революции?

– Но президент Арбенс… он на что рассчитывает?

– Арбенс? Наивный идеалист, севший играть с прожженным шулером в надежде на правила, а еще на поддержку публики. Старающийся не замечать, что у шулера в кармане взведенный кольт, а рядом уже разминают кулаки нанятые громилы, а большинству зрителей на справедливость глубоко плевать. Забывший, что президент должен быть прежде всего политиком – а уж после высокие идеи. Что ж, если у него хватит ума вовремя отречься и уехать в изгнание – может быть, останется жив.

Они снова собрались в «Сервантесе» – наступил май, начало сезона дождей. Когда дороги в Гватемале (вовсе не автострады) превращаются в грязь, по которой с трудом можно проехать. Столица не изменилась (на взгляд Эрнесто) – все то же тревожное ожидание грозы, готовой разразиться. Дождь, часто очень сильный, начинался обычно после полудня и длился до двух-трех часов, по улицам бежали бурные ручьи – а после снова светило солнце. И пели в ветвях беззаботные птички – как их называла Ильда, тесонтле?

– Мне страшно, – Ильда оглядывалась по сторонам, держа над головой зонт. – Неужели завтра нас будут бомбить? Такую красоту – как Токио или Дрезден? Мой босс вчера улетел в Майами – сказав, что вернется не раньше чем через три месяца. И другие из нашего министерства – стараются сбежать, кто куда может, лишь бы из Гватемалы. Я слышала от знакомых, что в других министерствах то же самое – почти трети сотрудников нет на месте. Все спорят, что сказал американский посол нашему президенту на этот раз. Мой друг Хесус – о нет, у нас с ним не было ничего такого, просто иногда пьем кофе после работы, – он работает в фирме гринго и рассказывал мне страшные вещи. Что когда на город налетают тысячи американских «сверхкрепостей», то меркнет солнце, а бомбы падают как дождь. И ничья храбрость не будет иметь значения – под смертью с небес, как божьим гневом. «Демократия» – этот дешевый листок, который у нас иронично называют «Голосом США» – прямо пишет: «Искренне жалко простых гватемальцев, которые неизбежно пострадают при усмирении взбесившегося коммунистического диктатора». И уверяет, что для Гватемалы лучшим выходом будет, если Арбенс уйдет сам: «До того, как мировое сообщество вынуждено будет пойти на крайние меры». У Хесуса босс был большой шишкой в ВВС США в ту войну, имеет медали за бомбежки Германии и Японии. И вроде бы он проболтался, что «атомные бомбы надо испытывать – и чем делать это на полигонах, проще спалить к чертям эту коммунистическую страну». Господи, в прошлом году они будто бы «случайно» уронили атомную бомбу на Париж, чтобы запугать французов. Та бомба не взорвалась – но над нашей страной гринго не будут столь щепетильны! Мне страшно, Эрнесто, – вдруг завтра прилетят самолеты, и ничего этого не станет, и нас не станет? За что нас собираются убивать – в чем мы провинились?

– Не решатся, – ответил Эрнесто, – выставят себя перед всем миром как бандитов с большой дороги. Кроме того, гринго все торгаши и любят считать свои доллары – а здесь еще много владений «Юнайдет фрут» и прочих. А ведь у них принцип «американская собственность пострадать не должна». Скорее, Арбенса просто свергнут. А весь шум о вторжении – для нагнетания обстановки.

– Мне бы твое спокойствие, – сказала Ильда, – милый… Мой герой!

Она впервые назвала его так – прежде вела себя с ним исключительно как с другом. Но Эрнесто помнил слова дона Педро. Пожалуй, Ильда могла быть отличной женой – для того, кто решил бы осесть на одном месте, тихом и спокойном, вроде провинции Никоя в Коста-Рике. Помогать людям, строить свой дом, растить детей, прожить долгую, счастливую… и скучную жизнь. Может, будь Эрнесто постарше, этот путь был бы и приемлем. А пока – дон Педро намекал, что Гватемала не более чем этап и главное будет дальше и не здесь.

– Прости, Ильда, – ответил он, – но я не твой герой. Скоро я уйду – а ты останешься. Найди себе кого-нибудь вроде Рохо или Феррера.

И сразу почувствовал, как на душе стало легче. Будто сбросил ненужный груз.

Ильда ничего не ответила – лишь молча повернулась и ушла под своим большим зонтом, как под крышей. А Эрнесто остался стоять под дождем. Посмотрел вслед и зашагал к «Сервантесу».

Ретроспектива

Гватемала (столица Гватемалы). 19 мая 1954-го. Посол США Джон Перифуа и некий бизнесмен с испанским паспортом

– Ну и как мне вас называть? Генри Бишоп – или Педро Бельмонте? Или еще парой известных мне имен?

– Бишоп я был, когда сотрудничал с вашим Госдепартаментом, еще до войны. А сейчас – моим работодателем признана фамилия Бельмонте.

– И что Ватикану нужно на нашей территории? На нашем «заднем дворе», да еще в таком месте и в такое время?