Вперед, русичи!

Но ничего интересного не увидел. По пути попались несколько магазинов, кинотеатр, пустующий стадион. Вадька собрался было свернуть ближе к реке, как увидел впереди двух подростков. Они с трудом, но быстро тащили какую-то странную конструкцию и оживленно переговаривались. Он решил догнать их. Но успел лишь увидеть, как они свернули к многоэтажному дому и спустились в подвал.

Заинтересованный, подошел поближе и увидел вывеску «Клуб технического творчества». Вадька без всякой робости спустился по лестнице. К своему удивлению, увидел чистый, хорошо освещенный коридор с рядом дверей, на каждой из которых висела вывеска. Он открыл ближайшую дверь, на которой была табличка с надписью «Воздухоплавание». В довольно просторном помещении он увидел лишь троих ребят. Они ожидающе посмотрели на Вадьку.

– Здравствуйте.

– Здорово, коли не шутишь, – нарочито грубовато ответил один из них.

– Можно посмотреть, что вы тут мастерите?

Поняв, что никакого дела у пришедшего нет, ребята повернулись к конструкции и продолжили спор.

– А я говорю, этот клапан обязательно заклинит еще на старте.

– Да он и перегрузок-то испытывать не будет.

– Как не будет? А это, по-твоему, что? Филькина грамота? – Говоривший сунул под самый нос спорившему листок с какими-то расчетами.

– Ты мне своими формулами не тычь, ты же рассчитывал без этих, новых растяжек. Причем твердотопливных, а не как сейчас, – жидкостных.

– Да на жидком мы герметичности не добьемся.

– Васькин отец обещал помочь. Так что расчеты менять надо.

– Сейчас посчитаем. – И парнишка, взяв листок с формулами, достал из кармана калькулятор и погрузился в расчеты.

Вадька подошел ближе и присмотрелся к конструкции. Несмотря на свои не такие уж большие познания в технике, он понял, что ребята конструируют модель космического корабля. На него по-прежнему никто не обращал внимания. Один был занят расчетами, двое других увлеченно полировали и без того, казалось, идеально ровное зеркало металлического отражателя.

– Это уже устаревшая конструкция, – небрежно бросил он, обиженный полным пренебрежением к нему ребят.

Но никто не отреагировал на это замечание.

– Причем устарел сам принцип, – продолжал настойчиво Вадька, – направление просто бесперспективное.

– А какой принцип, по-твоему, перспективен? – оторвался от вычислений парнишка.

Двое других по-прежнему делали вид, что не слышали его слов.

– Ясно какой, – обрадовался он вопросу, – гравитационного модулирования. Иначе ни о каких полетах к дальним системам нечего и мечтать. Во всяком случае, человек их совершить не сможет. Жизни не хватит.

– Я с тобой согласен, – заинтересовался парнишка, – нужен новый принцип. Сегодняшние корабли – это лишь колымаги на космических трассах. Но что ты предлагаешь? Что за принцип гравитационного модулирования? Я вроде за всеми новинками слежу. – И он с интересом уставился на Вадьку.

– Это… – Вадька запнулся.

Он учил и прекрасно знал, что именно принцип гравитационного модулирования позволил космическим кораблям в его время не только сделать возможным дальние экспедиции, но и заселить уже целый ряд планет. Ведь полет от Земли до Марса, например, занимал чуть больше пяти часов.

– В общем, – нашелся он, – этот принцип позволяет кораблям развивать за короткое время огромные скорости, причем почти без перегрузок. Не только при дальних перелетах, но и при местных рейсах в нашей Солнечной системе.

– Это я понимаю, – досадливо поморщился парнишка, – только в чем этот твой принцип заключается? Расчеты какие-нибудь есть?

– Расчетов нет, – вздохнул Вадька, – а принцип как раз и заключается в гравитационном модулировании.

Ребята, полировавшие отражатель, дружно прыснули.

– Клуб фантастов напротив, – сквозь смех сказал один из них.

А Вадькин собеседник, безнадежно махнув рукой, снова погрузился в свои расчеты.

Краска бросилась Вадьке в лицо, но он понял, что ни помочь, ни что-то объяснить этим увлеченным ребятам не может. Несмотря на свое гораздо более позднее рождение, знаний у него было явно маловато. А многое в своем веке он воспринимал как само собой разумеющееся, даже не пытаясь проникнуть в суть. Поэтому, молча признав поражение, вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

Направившись к выходу, он все же не удержался и решил заглянуть за дверь с надписью «Электроника». Во всяком случае, в компьютерах он разбирался лучше многих ровесников даже в своем веке. Двадцатый же был, насколько он знал, лишь началом компьютеризации и электроники вообще. Войдя в не менее просторную комнату, он увидел лишь одного паренька, молча склонившегося над столом с какими-то таблицами. Этот был даже младше Вадьки и также не обратил на него никакого внимания.

– Ты чего, один?

– Рано еще, – ответил тот, не оборачиваясь.

– А чего делаешь?

– Садись где хочешь, столы свободны, – махнул парнишка рукой.

– Да нет, ты чего делаешь?

– Дело. – Парнишка по-прежнему не оборачивался.

Вадька подошел поближе и увидел помимо схем и таблиц программирования, разложенных на столе, почти собранный кустарно, как описывалось в учебнике, громоздкий, доисторический, сборный дизилятор Чернова.