Вперед, русичи!

А у того в темноте не все ладилось. С трудом, чертыхаясь, он наконец-то натянул брюки и только взялся за куртку, как из-за кустов, как раз с того места, где они оставили Дашу, раздался ее громкий, тут же оборвавшийся крик.

Вадька сразу вскочил и бросился к кустам. Опешивший было на секунду Павел побежал за ним, в мозгу его пульсировала только одна мысль: «Что-то случилось с Дашей».

Через кусты он продрался вперед Вадика, оставив на ветках зацепившуюся куртку. Кресло было пустым.

С каким-то отчаянием Павел подскочил к нему, начал ощупывать сиденье, подлокотники, как будто надеялся, что девушка могла спрятаться в складках или за рычагами машины. И в это самое мгновение позади раздался дикий крик Вадьки, который со всего разбега налетел на него и попытался оттащить от кресла. Но от толчка Павел потерял равновесие и полетел на землю. Падая, судорожно схватился за какой-то рычаг, но не удержался, а лишь повернул его до отказа…

Ребята молча и уныло сидели в темноте у пустого кресла. Оно по-прежнему ровно и негромко гудело.

– Как же я его не выключил, – в очередной раз покачал головой Вадька.

– Чего теперь гадать, ты лучше придумай что-нибудь, – грустно отозвался Павел. И, вздохнув, добавил: – Теперь уж и бабуля нас потеряла. Волноваться будет.

– Придумай, придумай, – схватился тот руками за голову, – тут и думать было не надо, если бы ты настройку не сбил. Всего-то и делов было, садись в машину да езжай за ней. А сейчас? Поди разберись, куда она поехала.

– Ага, я же и виноват, – отозвался Павел, – сам налетел сзади как ураган. Тут не только рычаг, все кресло перевернуть можно было.

– Так я же испугался, – смущенно оправдывался Вадик, – и ее нет, и ты в кресле шаришься. Может, вы сговорились. Вот и получилось.

– И все равно она не могла сама нажать кнопку. Даже не потому, что у нее смелости не хватит. Просто она очень дисциплинированный человек. Совсем не то, что я.

– Автоматически машина не срабатывает, а ее нет, значит, нажала. Случайно или не случайно, но нажала.

– Ну и чего делать будем?

Вадька молча поднялся с земли и подошел к креслу. В ночном небе светила луна и холодно освещала все вокруг. Наклонившись еще раз, он внимательно всмотрелся в панель. Позади над ухом сосредоточенно засопел Павел.

– Как тут ее найдешь? – негромко, как бы рассуждая сам с собой, произнес Вадик. – «Плюс» – это, конечно, в нашей эре. А дальше? Один, В, восемь, ноль. Тысяча икс восьмидесятый год. И угораздило тебя рычаг столетий выключать. «В» – это значит выключено. Какая там цифра была? В каком она теперь веке? В тринадцатом? Пятнадцатом? Девятнадцатом? Хорошо, что «З» стоит, а то бы вместе с креслом исчезла.

– Слушай, может быть, мне домой вернуться? – спросил он, повернувшись к Павлу. – Втыку, конечно, получу, но брат чего-нибудь придумает.

– Не-е-е, – неуверенно протянул тот, – ты улетишь, только тебя и видали.

– Ты за кого меня принимаешь? – рассердился Вадька. – Я же как лучше хочу…

– Да не злись ты, – остановил оскорбленного парнишку Павел, – я не про то. Ты же сам говорил, что и разброс во времени существует, и не знаешь, как на Волге очутился. Говорил?

– Говорил.

– Вот и подумай, ты сейчас улетишь, а назад как вернешься? То-то и оно, даже если очень захочешь, и то не сможешь. Самим надо искать.

– Легко сказать. А как?

Павел ненадолго задумался.

– Ты говоришь, родители и брат у тебя в командировке, а когда они вернутся?

– Родители еще не скоро, а брат через неделю, но может и дня через три нагрянуть. А к чему это ты?

– Значит, в нашем распоряжении как минимум три дня, пока тебя дома хватятся.

– Ну да, – заинтересованно ответил Вадька, догадываясь, что Павел что-то придумал.

– Шансы, конечно, не велики, – продолжал задумчиво рассуждать тот, – но попробовать стоит.

– Да не тяни ты, говори, что придумал.

– Надо лететь по ее следам.

– Не лететь, а ехать. Только где же след?

– В каждый век поочередно в восьмидесятые годы. Даже если на всю экспедицию потратить двое суток, то на каждый век придется часов по пять.

– А спать когда?

– По четыре часа. К тому же часть веков можно пропустить.

– Это почему? – заинтересованно спросил Вадька.

– А ты помнишь, что цифры на подлокотнике, когда ты объяснял, совсем другие ставил?

– Да, другие.

– Значит, эти поставила Даша. Представь себе, если она даже и не собиралась никуда улететь, то все равно на подлокотнике выставила те цифры, вернее, тот год, который ее чем-то привлекал. А чем может привлекать десятый или там пятнадцатый век? Я про них, честно говоря, и не знаю ничего.

– И я не знаю, – печально подтвердил Вадька, – я и про ваш-то век мало чего помню.

– А вот шестнадцатый, семнадцатый века, я понимаю, это уже интересней, – продолжал рассуждать Павел.

– Чего в них интересного-то?

– Ну, не знаю, – пожал плечами Павел, – балы там всякие, гусары, Пушкин, а что еще девчонку заинтересовать может? Во всяком случае, хоть какая-то цивилизация уже была. Получается, если несколько веков отбросить, то в каждом из оставшихся еще больше времени проводить можно будет.

– Да хоть за целый день, чего мы там узнать-то сможем?