Вперед в прошлое 8

Она плеснула воды из графина в майонезную банку и пристроила мой скромный букет на столе рядом с розами, гвоздиками и цветами поскромнее.

— Я не к папе, а к вам. Мне очень нужна ваша помощь, чтобы понимать, что происходит и к чему готовиться.

— Ну, проходи. — Анна отодвинула стул от стола, предлагая мне присесть. — Есть хочешь? Много всего осталось с праздника.

— Спасибо, нет, я только от бабушки не вышел — выкатился.

— Чем же я могу тебе помочь? — буднично спросила она.

— Ответьте на несколько вопросов касаемо обстановки в городе. Я очень переживаю за одного человека, и мне кое-что надо знать. — Я посмотрел на тонкое обручальное кольцо на ее пальце.

— Спрашивай. Если знаю — отвечу.

— Олег и Руслан Войтенко, — сказал я. — Насколько близкие у них были отношения?

Анна задумалась, потерла переносицу, глянула удивленно — первая ее эмоция за сегодня.

— Зачем тебе?

— Вы можете ответить? — задал я встречный вопрос. — Если да, просто расскажите то, что знаете.

— Руслан — директор центрального рынка уже много лет. Не привлекался, хоть персонаж и известный, он умудрялся ладить со всеми. Женат, осталось трое детей. Олег судим, получил условный срок. Статья — причинение вреда здоровью средней тяжести. Ныне директор ЧОПа.

— Это предприятие по сути ОПГ? — уточнил я, Лялина кивнула и продолжила:

— Отношения у братьев были прохладными, у них разница в десять лет. Но в последнее время Олег пошел на сближение с братом. Официально Олег не женат, имеет несколько любовниц и двоих детей вне брака. Исчерпывающе?

— По понятиям или как там у них, бизнес Руслана должен перейти его жене, так ведь? Потом — детям. Но рулит там сейчас Олег.

— Наверное, с ее разрешения, — предположила Лялина… бывшая Лялина. — Женщина убита горем, да и не сможет она управлять рынком, когда всю жизнь занималась домом и детьми.

— Ясно, спасибо. Но это не единственный мой вопрос. Есть еще второй. И касается он Георгия Чиковани.

Анна посмотрела таким взглядом, словно хотела залезть в черепную коробку и узнать, зачем мне такая информация.

— Ты знаешь, кто это? Откуда?

Молодец, не стала ничего выпытывать.

Да многие знают. Он глава грузинской диаспоры и местный крестный отец. Ему принадлежит ресторан «Лукоморье» и придорожные ночлежки для дальнобойщиков.

— Что еще?

— Привлекался. Отсидел пять лет за торговлю валютой и спекуляцию. На данный момент ведет скрытную жизнь, в громких событиях не участвует. Пользуется репутацией надежного партнера и справедливого судьи. К нему часто обращаются в спорных ситуациях, и он решает проблему чужими руками. Не женат. Детей нет. Ходят слухи, что он… — Анна замолчала, облизнула губы и решила сказать: — Несостоятелен как мужчина. Но детей иметь не может точно.

— Ха, почти как Лаки Лучано, — вставил я знания себя-взрослого, Анна вскинула бровь и оставила реплику без комментариев. — Кем ему приходился Давид Тугуши, погибший на перестрелке?

— Это племянник. Младший сын младшей сестры, которого Гоги воспитал как сына и был к нему очень привязан.

— И никаких подводных камней в их отношениях не было в последнее время?

— Абсолютная преданность со стороны Давида, абсолютная любовь — со стороны Гоги.

— Это все, что я хотел знать. Спасибо.

Анна схватила меня за руку, заглянула в лицо и проговорила:

— Я пытаюсь найти логику, связующее звено между историями, и не нахожу. Зачем это тебе?

Сказать ей про крота? Пожалуй, скажу, только если Гоги меня пошлет или я к нему не доберусь. А сделать это надо как можно скорее, ведь Олег может устранить всю семью брата, чтобы завладеть бизнесом. К тому же возможны налеты на выживших авторитетов, на того же Гоги Чиковани.

То есть, как ни крути, надо возвращаться туда, откуда я приехал, сворачивать в «Лукоморье» и бить копытом. Обнадеживает, что козырей в моих руках прибавилось. Убитый горем дядя наверняка захочет поквитаться с обидчиками.

Вот только Барик… Что делать с ним? Как бы его вместе с матерью не прихлопнули.

— Мне просто надо знать, — ответил я. — Мои друзья торгуют на рынке, там сменилось начальство, и я пытаюсь понять, не опасно ли это для них.

— А Гоги тут при чем?

— Праздное любопытство, — сказал я без интонации и выдержал ее требовательный взгляд.

Говорят, менты натасканы на ложь, как собаки — на наркотики. Почуяла? Если даже так, поняла, что правду я ей говорить не собираюсь…

В этот момент открылась дверь и вошел отец, набыченный и злой, чуть более краснощекий, чем обычно. Я пригляделся и заметил, что правая краснее левой, как от хорошей оплеухи. Любовница не простила кольца на пальце?

Анна ничего не заметила или сделала вид, что не заметила. Повисла у него на шее, поцеловала в ту самую щеку, он попытался ускользнуть. Все-таки я прав, с любовницей разругался, придется папаше новую дурочку заводить.

— Привет, па, — поздоровался я.

Он лишь буркнул в ответ, ни тебе «как дела», ни «как дома» — абсолютное равнодушие. И с Анной, и с неродившимся ребенком будет так же.

— Папа, — сказал я с нажимом, — Илья сказал, что в нашем подвале проходил обыск. Там оставались вещи для тренировки и старый телевизор…