Вперед в прошлое

– Пришлю тебе сообщение, сохрани номер.

– Скоро придет мама, тебе лучше поторопиться.

Не сказав более ни слова, Максим ушел, о чем свидетельствовала тихо прикрытая дверь и наступившая в квартире тишина.

А мне правда хотелось выть от отчаяния и непонимания. На что я рассчитывала? Появится Максим и все мне объяснит? Чтобы избежать разочарования, мне стоило в разы уменьшить ожидания. Да уж, знала бы заранее, как все обернется, не поверила бы. Что происходит вообще?

Я в прошлом, Максим тоже. И он явно лучше меня понимает, что происходит. И что будет происходить следующие несколько дней, в течение которых мне рекомендуется сидеть дома и притворяться больной. Учитывая убийство Кристины, совет нельзя считать таким уж плохим.

Кое-как я добрела до кровати и сразу отключилась.

Мне снился странный сон. Передо мной опять метро, но теперь я безликий наблюдатель, смотрю на происходящее со стороны. Передо мной девушка, смутно на меня похожая, она напугана, недовольна, пятится назад. На нее наступает женщина, одетая в лохмотья, и говорит без остановки:

– Судьбу надо творить самой, стоять в стороне нельзя, когда за тебя решают. Ты осталась в стороне однажды, однажды и всегда, но есть шанс все переиграть. Запомни мои слова, они тебе еще пригодятся.

– Не стоять в стороне, поняла, – девушка явно желала отделаться от назойливой компании.

– Ты должна найти правильный путь, иначе вернешься к тому же самому. Как всегда. Правильный путь приведет к правильной жизни.

– Буду искать путь. Сама.

– Ты стала умнее, так что все не должно повториться. Поймай момент, верни его в верное русло. Ты же знаешь, что такое безумие? Безумие – это повторять одно и то же действие много раз и надеяться на другой результат. Это происходит с тобой, разорви петлю, что он создал. Разорви петлю, что он создал! Разорви петлю, что он создал…

Я проснулась.

За окном уже давно стемнело, часы показывали десять вечера.

Потерянная во времени после сна, да и в общем, я вышла на кухню, есть хотелось нестерпимо. Даже не помню, ела ли я что-то за последние дни.

– А вот и мое солнышко, которое пряталось больше суток. Как спалось, дорогая? – моментально отреагировала мама на мое появление на кухне, где она привычно сидела с книгой в одной руке и чашкой кофе в другой. Перед сном она всегда пила кофе, сколько я себя помню, а все, что говорят о его вреде считала бредом. Да и вообще, утверждала, что после кофе ей спится лучше. Сейчас, несмотря на веселый тон, в ее голосе чувствовалось беспокойство.

– Просто прекрасно, – раздвинула я губы в улыбке, ставя чайник на плиту. В хлебнице я нашла батон, а в холодильнике – сыр. Идеально!

– Неужели? Как прошла вечеринка? – ее вопрос прозвучал напряженно, с подоплекой. Ясно, что она уже слышала об убийстве Кристины.

– Не очень, если честно.

– И ночью…

– И ночью я не хотела тебя будить и тревожить, – вздохнула я. – Ты все равно узнала сегодня, так какая разница?

– Вообще-то, большая!

– Мам, меня всю ночь допрашивали в полиции, чем бы ты помогла? Волновалась бы только, ожидая меня. Всю ночь бы не спала.

– Уж нашла бы чем! – в духе всех матерей заявила она и отбросила книгу в сторону. – Ты – моя единственная дочь, и волноваться о тебе – мое право, не смей меня его лишать. Да я узнала только сегодня вечером! Пришла – а ты в отключке, думаешь, я не волновалась? Думаешь, сегодня ночью я буду хорошо спать?

В ее голосе прозвучала обида, как будто я не допустила ее до какой-то части своей жизни. Но я же хотела как лучше. Я знала, что ей предстоит еще много бессонных ночей, и все по моей глупости.

– Прости, мам.

– Уже простила. А теперь садись и рассказывай матери все как есть.

С чаем и бутербродами я устроилась напротив. И на самом деле все рассказала.

– Убийца – точно тот таинственный парень, что писал ей, – после череды ахов-вздохов и причитаний выдала мама под конец моего рассказа (про краткий разговор с Машей я тоже упомянула). Мамуля у меня охоча до детективов и сейчас напряженно о чем-то раздумывала. – Ты точно не знаешь, кто он?

– Точно, мам.

– Но хочешь узнать, не зря же побежала говорить с Машей?

– Хотела ее проведать, – осторожно ответила я.

– Конечно. Теперь мне страшно отпускать тебя на учебу, Рина. Может, прогуляешь завтра? Отдохнешь немного, ты выглядишь такой измученной. Можно и к папе слетать на недельку, он тебя звал…

– Он звал меня за зимние каникулы.

Мне даже не пришлось сильно напрягать память, чтобы это сказать: отец делал так каждый год, только теперь приглашал еще и Максима. Это был своеобразный ритуал: он зовет, я отказываюсь. На мой взгляд, в жарких странах надо валяться возле моря с коктейлем в руках, а никак не ползать по пыльным камням и принимать душ раз в неделю.

Но мама продолжала напирать:

– Он не будет против, если ты приедешь сейчас.

– Ты зря волнуешься. В конец концов, парень убил девушку: жестоко конечно, но так бывает сплошь и рядом. Это их внутренние разборки, убийство на почве ревности или страсти. Это не маньяк какой-то, чтобы из дома больше никогда не выходить.

– И когда ты стала такой циничной?

– Вчера, – предельно честно ответила я.